– Прикончить его!
Однако воины даже не шелохнулись. Бессмертные телохранители давно усопшего императора Номикатоса стояли недвижимо, словно каменные истуканы.
– Уверен, что ничего не потерял? – насмешливо спросил Икестос.
Из-за широкой спины одного из бессмертных воинов осторожно выглянул Данго. Правитель Хорума воткнул свой меч в землю и протянул руку к парню.
– Дай сюда!
– Не забудь свое обещание, царь, – напомнил Данго.
– Дай мне его! – свирепо потребовал Икестос.
Данго вскинул руку, под солнцем блеснуло золотое ожерелье, Икестос поймал украшение на лету.
– Я знал, что от тебя можно ждать только предательства, – мрачно произнес Идигер, обращаясь к Данго. – Надо было давно раздавить тебя, червь.
Хорруг окинул всех недобрым взглядом и с обычной злобой спросил:
– Ну, и что вы тут делите?
Икестос продемонстрировал ему золотое ожерелье.
– Тот, кто владеет этой вещицей, повелевает бессмертными воинами Номикатоса, – пояснил правитель Хорума. – Да, жрец, историю ожерелья знаешь не только ты. Я видел его изображение в храмовой библиотеке и сразу узнал в тот день, когда ты сделал меня таким, каков я сейчас. Благодарение лесным богам, что сохранили мне жизнь и предсказали нашу новую встречу! Эй, вы! – воззвал он к бессмертным воинам. – Взять жреца!
Воины по-прежнему не шелохнулись. Все так же неподвижно они стояли на своих местах.
– Кое-что упустил, благородный Икестос, – произнес Идигер. – Чтобы повелевать воинами Номикатоса, недостаточно одного обладания ожерельем. Требуется еще и умение пользоваться им.
Хорруг вскинул меч.
– Кому из вас первому снести голову?
Ожерелье выпало из руки Икестоса, его пальцы вновь сомкнулись на рукояти меча. Резко развернувшись, он нанес удар. Хорруг отбил выпад противника и ударил сам. Икестос отступил за щит и вновь нанес удар. Для безногого человека он передвигался довольно стремительно. Опираясь нижней заостренной кромкой своего высокого щита о землю и используя таким образом дополнительную точку опоры, Икестос проворно перемещался на деревянных культях и наносил противнику весьма ощутимые удары.
Между тем битва на равнине закончилась, уцелевшие воины разгромленного войска правителя Хорума рассеялись по степи. Два десятка арамейских всадников под предводительством Аммата устремились к Хорругу.
Идигер попробовал было вновь завладеть ожерельем, оброненным Икестосом. Однако, едва он приблизился, ногар, не прекращая поединка с Хорругом, ударом щита сбил жреца с ног. Идигер растянулся на земле, капюшон спал с его головы. Тем же щитом, с силой обрушив его кромкой вниз, Икестос одним ударом перебил жрецу обе ноги. От боли глаза Идигера выпучились так, что, казалось, вот-вот выскочат из орбит, рот его широко раскрылся, однако жрец сдержал крик.
– Всем стоять! – грозно прорычал Хорруг подоспевшим арамеям.
Арамеи окружили место поединка двух полководцев, с удивлением взирая на неподвижные фигуры бессмертных воинов.
Очередной удар меча Икестоса расколол щит Хорруга. Впервые предводителю арамейского войска довелось сойтись в поединке с таким достойным бойцом. Несмотря на свою ущербность, сноровкой и умением Икестос превосходил многих опытных воинов. Далеко не каждый смог бы устоять против Хорруга, и уж совсем немногие из них смогли бы заставить каданга отступить хотя бы на шаг. Однако Икестосу это удалось.
Именно это видел в своем видении ногарский аристократ, умирая на столе под ножом знахаря, пытавшегося сохранить жизнь в его искалеченном гниющем теле. Видел коварного жреца, мучимого не столько болью, сколько сознанием крушения всех своих надежд. Боги оказались более милостивы к Икестосу, чем он мог ожидать, и послали возможность не только отомстить хишимерскому жрецу, но и скрестить клинки со злобным кадангом, с которого и начались все злоключения бывшего столичного аристократа. Вряд ли правитель Хорума выйдет победителем из этой битвы, но хотя бы умрет отмщенным.
– Я слышал, что ты знаешь слово Смерти, – прохрипел Икестос, обращаясь к жрецу, что лежал распростертым на земле, не в силах пошевелиться от боли в перебитых конечностях. – Можешь использовать его для себя!
Как ни был сноровист ногар, все же Хорруг являлся для него слишком серьезным противником. Отбросив в сторону свой разбитый щит, Хорруг перехватил рукоять меча обеими руками и осыпал Икестоса серией мощных ударов. Теперь уже ногару пришлось отступить под натиском предводителя арамейского войска. Вскоре треснул щит правителя Хорума, ослабевшая рука не успела вскинуть меч, чтобы блокировать выпад противника, и стальной клинок Хорруга вошел меж пластинами медной брони под сердце. Икестос пошатнулся, меч выпал из его руки. Из уголка рта ногара стекла струйка крови.
– Напоследок прими добрый совет, – прохрипел правитель Хорума. – Добей жреца. Оставишь эту змею живой, ужалит в любой момент.
Подавшись назад, Икестос соскользнул с меча Хорруга и рухнул навзничь. Взмахнув клинком, Хорруг отсалютовал погибшему противнику.
– Похороните его с почестями! – приказал он арамеям.
– Кто это? – поинтересовался Амммат, спешившись и с удивлением глядя в изуродованное лицо безногого правителя Хорума.
