Император Диоклетиан и конец античного мира - [42]

" Диоклетиана в Медиолан на свадебный пир. Константин и Лициний направили старому августу (ему уже исполнилось 68 лет) угрожающее письмо, в котором обвиняли Диоклетиана, что тот ранее благоволил к Максенцию, а затем к Максимину Дазе. Это, думается, была заведомая ложь. Диоклетиан подчеркнуто сторонился политики уже 8 лет. С самого своего отречения он не дал ни малейшего повода усомниться в искренности своего ухода в частную жизнь. Да и как он мог быть покровителем Максимина Дазы, если тот так относился к его жене и дочери? Хамское пренебрежение Дазы к смиренной просьбе Диоклетиана отпустить Валерию и Приску в Салону лучше всего характеризует истинные их отношения.

Таковые, очевидно, не волновали Константина с Лицинием. Они искали повод для расправы. И нашли его. Диоклетиан все понял.

"Как стало достаточно (всем) известно, он покончил с жизнью добровольно из чувства страха… Подозревая, что ему готовится позорная насильственная смерть, он, как говорят, принял яд"[356].

Что оставила эпоха Диоклетиана потомкам? Надо сказать, что сам император делал все возможное, чтобы память о его царствовании не угасала. Возможно, памятуя знаменитые слова основателя Принципата Августа, гордившегося тем, что принял он Рим кирпичным, а оставил мраморным, Диоклетиан стремился оставить после себя как можно больше монументальных сооружений. По словам Лактанция, ему была присуща "некая безграничная страсть к строительству, ложившаяся немалой тяжестью на провинции, так как с них он требовал всех рабочих, ремесленников и телеги — все то, что необходимо для возведения зданий. Здесь строились базилики, цирк, монетный двор, там — арсенал, дворцы для жены и дочери. Внезапно значительная часть горожан принуждена сняться со своих мест: все переселяются с женами и детьми, как будто город захвачен врагами. А когда эти здания построены за счет разорения провинций, то он заявляет, что они не так построены и пусть они будут построены иначе. Все должно быть разрушено и изменено. Возможно, что и вновь построенное также будет разрушено. Так он постоянно безумствовал, стремясь уподобить Никомедию Риму"[357].

Эпоха "солдатских императоров", военный кризис Римской империи в III в. неблагоприятно отразились на развитии римской архитектуры. За пятьдесят кризисных лет в провинциях угасло монументальное строительство, сократилось оно и в самом Риме. Это отразилось и на качестве подготовки архитекторов и высококвалифицированных мастеров. Известно, что когда при Диоклетиане, главным образом, в столице и других крупных городах монументальное строительство было возрождено, то явственно ощущался недостаток архитекторов, квалифицированных строителей, ремесленников. Константину Великому пришлось даже учредить специальные государственные стипендии на их подготовку[358].

Никомедию уподобить Риму не удалось, да и главная гордость императорской резиденции — великолепный дворец — стала объектом загадочных поджогов, дававших повод к гонению на христиан. Однако, и древнюю столицу Диоклетиан не оставил своим вниманием. Там были сооружены грандиозные термы, превзошедшие размерами и великолепием прославленные термы Каракаллы. Строительство их заняло 8 лет (298–306 гг.). Площадь терм Диоклетиана 380 м X 370 м.

Питаясь водой от акведука Марция, они единовременно вмещали 3000 человек — термы Каракаллы только 1600 человек. Расположение основных помещений повторяло композицию терм Каракаллы и на продольной оси располагались кальдарий (жаркая баня), тепидарий (теплая баня), парадная базилика (в средние века была перестроена Микеланджело в церковь) и большой бассейн фригидария (прохладная баня). Архитектура громадных, лишенных теперь облицовки и украшений терм Диоклетиана исполнена трагической мощи[359].

Грандиозным сооружением был дворец Диоклетиана в Салоне (совр. Сплит в Хорватии), где император и провел свои последние годы, Как пишет видный российский искусствовед-античник Г. И. Соколов, "Во всем облике этого комплекса, в неприступности ограды, мощности башен, четкости планировки выступили черты нового художественного осмысления архитектурного образа — обнаженность и резкость форм, свойственные поздней античности. В верхних частях башен имелись окна, а стены со стороны моря, куда выходил дворец, завершались арочными пролетами, смягчавшими суровый характер сооружения".

Колоннада и арочные покрытия перистиля вели к императорским покоям и служили продолжением главной улицы в южной части дворца. Богато был декорирован перекрытый полуциркулярным сводом храм Юпитера, ориентированный входом на восток и представляющий собою простиль на высоком цоколе с подземной криптой. Для строительства этого памятника светского зодчества применялись белый камень, кирпич, гипс, проконесский цветной мрамор. Грубые поверхности покрывались мозаиками, штукатуркой, мраморными плитками. Использовались приемы, распространившиеся позднее в архитектуре византийской: кладка стен, сочетавшая камень и кирпич, а при возведении купольных конструкций веерообразная укладка кирпича. Строители стремились придать великолепие зданиям дворца. Однако мастерство декора в годы Позднего Рима угасало