Император Цезарь Август. Армия. Война. Политика - [36]
Ливия, которая, не стесняясь в средствах, пробивала Тиберию дорогу к власти, не могла допустить, чтобы сын Агриппы и Юлии, внук и приемный сын Августа, стал известен войскам — это сделало бы его реальным претендентом на императорскую власть. Его личные качества в таком случае становились делом второстепенным: в глазах армии он был бы окружен ореолом таких харизматических лидеров, как Цезарь и сам Август.[370] Такую опасность не следовало недооценивать, ведь даже после прихода Тиберия к власти и немедленного убийства Агриппы Постума появление самозванца, который выдавал себя за спасшегося Агриппу, могло, по словам Тацита, «до основания потрясти государство раздорами и гражданской войной» (Аnn. II. 39. 1).
Официальные меры, принятые против Агриппы Постума, Б. Левик датирует осенью 6 г. (исходя из хронологии отправления на Балканы с подкреплениями сначала Веллея Патеркула, а затем Германика).[371] Первоначально дело ограничилось ссылкой Агриппы в кампанский город Суррент, но затем он был переведен на крохотный островок Планазию (между Италией и Корсикой), где через несколько лет и встретил свою смерть.[372]
Опала и последующая гибель одного из членов императорского дома — первый такого рода случай в истории Рима, поэтому юридическое оформление данного прецедента небезынтересно.
По Светонию, Август «отрекся» (abdicavit) от своего приемного сына (Suet. Aug. 65. 1). Дион Кассий· указывает, что Агриппа Постум «был публично отвергнут» (άπεκηρύχυη), а его имущество конфисковано (LV. 32. 2). Несомненно, у обоих авторов речь идет об одной и той же правовой процедуре, именуемой abdicatio liberorum.[373] Она была удобна для Августа тем, что давала ему возможность распорядиться судьбой Агриппы Постума по своему усмотрению (в принципе, император мог и казнить его — так он собирался поступить в свое время с его матерью по праву все той же patria potestas (Suet. Aug. 65. 2)).
Режим содержания Агриппы Постума в Сурренте был, видимо, довольно либеральным. Но вскоре опальный внук принцепса был переведен на Планазию и взят под стражу (караул несли, очевидно, преторианцы) — это было уже лишением свободы в полном смысле слова. Более того, Август добился специального постановления сената, согласно которому заключение Агриппы Постума на Планазии являлось пожизненным.[374]
О причинах столь резкого ужесточения условий содержания внука Августа источники не сообщают ничего определенного. Светоний, правда, отмечает, что в Сурренте Агриппа «нисколько не смягчился, напротив, с каждым днем становился все безрассуднее» (Aug. 65. 4), но эта туманная фраза может толковаться как угодно. Скорее всего, Агриппу перевели с материка по политическим соображениям, связанным не только и не столько с поведением самого узника, сколько со сложившейся вокруг него обстановкой.
Первоначальная ссылка в Суррент была, по мнению Ш. Джеймсона, произведена в форме relegatio (сравнительно мягкая разновидность изгнания с сохранением имущественных прав).[375] Полная изоляция Агриппы Постума потребовалась в скором времени. Внук Августа, будучи исключенным из рода Юлиев, автоматически вернулся в род Випсаниев, к которому принадлежал по рождению, и счел себя вправе потребовать от Августа возврата имущества Марка Агриппы. Тем самым он открыто бросил вызов всесильному принцепсу, усугубив это оскорбительным для Августа намеком на морские победы Агриппы, обеспечившие в свое время Октавиану единоличную власть в Риме (именно так Б. Левик предлагает трактовать упомянутое Дионом Кассием (LV. 32. 1) увлечение Агриппы Постума рыбной ловлей; при этом он именовал себя Нептуном).[376] Упомянутое Светонием открытое письмо Юния Новата, составленное от имени Агриппы Постума, тоже, по мнению Б. Левик, содержало обвинения Августа в присвоении чужого имущества.[377] А если и заговор с целью похищения Юлии Старшей и Агриппы Постума относился ко времени пребывания последнего в Сурренте, то неудивительно, что Август (и не только он) увидел в лице CBoero внука усиливавшуюся политическую угрозу и принял жесткие контрмеры.
Перевод на Планазию был, вероятно, оформлен как aqua et igni interdictio, что влекло за собой полное лишение всех прав, т. е. гражданскую смерть; одновременно упразднялась и отцовская власть Августа в отношении Агриппы Постума.[378]
Имущественная сторона этого дела имела немаловажное значение по понятным причинам: отец Агриппы Постума обладал огромным состоянием. С момента усыновления Агриппы Постума, распоряжение этим состоянием переходило в руки императора, который выступал в роли опекуна своего приемного сына.
Казалось бы, после формального отречения Августа от усыновления это имущество должно было вернуться к законному наследнику. Но, как уже указывалось, abdicatio liberorum не отменяло отцовской власти, так что Августом на законном основании отвергать все притязания своего внука.
Следующая стадия решения проблемы — aqua et igni interdictio — выводила Агриппу из-под отцовской власти Августа, но одновременно лишала его имущественных прав. Теперь принцепсу ничто не мешало попросту присвоить спорное имущество — но все оно было передано в созданную к тому времени военную казну — aerarium militare (Dio Cass. LV. 32. 2). Вне всякого сомнения, этим неожиданным шагом принцепс хотел подчеркнуть свое бескорыстие и парировал выдвинутые против него обвинения.
Самый знаменитый венецианец всех времен — это, безусловно, интеллектуал и полиглот, дипломат и сочинитель, любимец женщин и тайный агент Джакомо Казанова. Его судьба неотделима от города, в котором он родился. Именно поэтому новая книга историка Сергея Нечаева — не просто увлекательная биография Казановы, но и рассказ об истории Венеции: достопримечательности и легенды этого удивительного города на воде читатель увидит сквозь призму приключений и похождений великого авантюриста.
Его величали «бесстрашным рыцарем Рейха». Его прославляли как лучшего танкового аса Второй мировой. Его превозносила геббельсовская пропаганда. О его подвигах рассказывали легенды. До сих гауптштурмфюрер Михаэль Bиттманн считается самым результативным танкистом в истории – по официальным данным, за три года он уничтожил 138 танков и 132 артиллерийских орудия противника. Однако многие подробности его реальной биографии до сих пор неизвестны. Точно задокументирован лишь один успешный бой Виттманна, под Вилье-Бокажем 13 июня 1944 года, когда его тигр разгроми британскую колонну, за считанные минуты подбив около 20 вражеских танков и бронемашин.
Знаменитую сессию ВАСХНИЛ в августе 1948 г. называют исторической. И это действительно так – августовская сессия навсегда вошла в историю науки и человечества. И она никогда уже не будет забыта. Она останется в летописи человеческой истории, но только как пример бессмысленного уничтожения достижений биологической науки в масштабах огромного государства, как пример произвола и надругательства над убеждениями ученых. Эту сессию будут всегда вспоминать, но лишь как гигантский погром и великий обман, отбросившие советскую биологическую науку на десятилетия назад и на много лет остановившие развитие сельского хозяйства нашей родины в угоду небольшой группе невежественных людей.
Семья Медичи.Она подарила Ренессансу много ярких личностей — покровителей наук и искусств и видных государственных деятелей.Представители рода Медичи правили непокорной «колыбелью Возрождения» Флоренцией и занимали престол Святого Петра, а Екатерина Медичи стала самой сильной и могущественной королевой за всю историю Франции...Но как же скромный банкирский род добился политической власти и герцогской короны?Как строились отношения Медичи с величайшими людьми их эпохи — Галилеем и Микеланджело, Донателло и Пико дела Мирандолой, Леонардо да Винчи и Рафаэлем, Боттичелли и неистовым реформатором римской католической церкви Савонаролой?Пол Стратерн в своем блистательном исследовании раскрывает роль Медичи в становлении и развитии не только итальянского, но и европейского Возрождения — роль не всегда однозначную, но неизменно значимую.
Несмотря на бытующие до сих пор представления о рыцарском благородстве и кодексе чести, средневековые войны были неизбежно сопряжены с деяниями, которые в наши дни считались бы чудовищными военными преступлениями. Разорение сел и городов, беспощадная резня мирного населения, массовое истребление пленников, несоразмерные по суровости наказания за нетяжкие преступления — вот типичная практика и традиции того кровавого времени.Путем всестороннего исследования битв, осад и походов, а также недолгих периодов затишья автор воспроизводит убедительную и шокирующую картину далекой, но отнюдь не романтической эпохи.
История, как известно, статична и не приемлет сослагательного наклонения. Все было как было, и другого не дано. Но если для нас зачастую остаются загадками события десятилетней давности, то что уж тогда говорить о тех событиях, со времени которых прошло десять и более веков. Взять хотя бы Средневековье, в некоторых загадках которого и попытался разобраться автор этой книги. Мы, например, знаем, что монголы, опустошившие Киевскую Русь, не тронули Новгород. Однако же почему это произошло, почему ханы не стали брать древний город? Нам известно, что народная героиня Франции Жанна Д’Арк появилась на свет в семье зажиточного крестьянина, а покинула этот мир на костре на площади в Руане.
В книге доктора философских наук, профессора, академика Ф. X. Кессиди дан очерк жизни и учения великого греческого философа Сократа. В работе раскрывается понимание Сократом философии и телеологии, его трактовка дельфийского изречения "Познай себя". Всесторонне излагается учение Сократа о благе и душе, добродетели как знании". Драматически звучит изложение судьбы философа, судебный процесс над ним, вынесший ему смертный приговор.Книга адресована студентам и аспирантам всех специальностей и широкому кругу читателей, интересующихся проблемами мировой философии и культуры.
Монография посвящена одной из дискуссионных и почти не затронутой отечественной историографией проблеме — созданию «Галльской империи», просуществовавшей пятнадцать лет. Кризис Римской империи стал одной из причин проявления сепаратизма в провинциях в середине III в. Система управления, сложившаяся ещё в период правления Августа устарела и нуждалась в коренных преобразованиях, экономика подверглась сильнейшим потрясениям, а усугубляли положения частые вторжения германских племён. «Галльская империя» стала одной из попыток выхода из кризиса, охватившего Римское государство. Опираясь на широкий круг источников и исследований, автор анализирует причины создания «Галльской империи», политический статус этого образования, её территориальный состав, решает проблемы хронологии, выявляет основные направления внутренней и внешней политики галльских императоров.