Император Алексей Ι Комнин и его стратегия - [6]
В исследовательской литературе высказывались и иные точки зрения относительно происхождения сельджуков. В частности, некоторые этнологи полагали, что сельджуки, или, по крайней мере, сельджукская военная знать изначально были связаны с монгольскими ханами племени салджиут, обязанного своим происхождением легендарной ханше Алан-гоа. Салджиут кочевали в раннее Средневековье в Прибайкалье, а также вдоль юго-западных притоков Ангары[20]. Как предполагал Г. В. Вернадский, фольклорный образ Алан-Гоа, зафиксированный в XIII веке в «Сокровенном сказании» монголов, мог быть связан с исторической памятью о древних аланах, которые принимали участие в этногенезе монголов или, во всяком случае, запечатлелись в древнейшей монгольской эпической традиции. Одним из аргументов в пользу предположения о монгольском происхождении династии великих сельджукидов может быть то обстоятельство, что основатель династии Сельджук и его сын Микаил были христианами. Христианство в несторианской форме было распространено среди ранних монгольских племен, и, как отмечал Г. В. Вернадский, предание из «Сокровенного сказания» о чудесном рождении сыновей Алан-Гоа могло опираться на фольклорную интерпретацию монголами истории Благовещения Девы Марии[21]. Возможно, ранние сельджуки имели родственные связи с ханами найманов или кереитов, которые исповедовали христианство в несторианской форме и периодически контролировали степи Семиречья[22].
Одним из основных аргументов сторонников монгольской теории происхождения сельджуков – помимо чисто лингвистического (салджиут/сельджук) – является ссылка на памятники сельджукского изобразительного искусства, созданные в эпоху империи Великих Сельджукидов (XI–XII века) и сохранившиеся в Иране и Средней Азии. Значительная часть этих памятников была выставлена в Нью-Йорке в музее Метрополитен в рамках выставки под названием «Двор и космос. Великий век сельджуков» в 2016 году[23]. Сельджукские памятники – в частности, стелы с изображением воинов, характерные для многих тюрко-монгольских кочевых культур раннего Средневековья, росписи на керамической посуде, статуэтки и изображения султанов, например, Тогрул Бека, Малик Шаха – фиксируют ярко выраженные антропологические признаки принадлежности знати сельджуков, сельджукской военной элиты к монголоидной расе, к которой не принадлежат ни туркмены, ни завоеванные сельджуками представители фергано-памирской расы Хорасана. Наличие в массе туркменских племен, подвластных сельджукам, господствующего монгольского элемента подтверждается не только памятниками изобразительного искусства, но и некоторыми нормами обычного права сельджуков. Дробление державы Великих Сельджукидов, начавшееся уже при преемниках Малик Шаха, находит закономерное объяснение с точки зрения лествичной системы наследования улусов, которая будет отличительной чертой монголов-чингизидов, и которая, по всей видимости, существовала также у сельджуков, и отсутствовала в системе наследования тюрко-иранских династий XI–XII веков – Газневидов, Эйюбидов, Ануштегинидов. Как для сельджуков, так позднее и для монголов-чингизидов в равной степени был характерен правовой дуализм, который предполагал, что хан, принадлежащий к верховному роду, заимствует титул правителей покоренной территории и одновременно остается ханом для своих воинов. Тогрул Бек, хан сельджуков, затем Алп-Арслан и Малик Шах приняли титул «шахиншаха» и «султана ислама», оставаясь ханами для своих соплеменников. Точно так же в XIII веке будут действовать монголы-чингизиды – создатели государства ильханов в Иране и империи Юань в Китае. Разница между ними заключалась лишь в позиции, занятой по отношению к халифату Аббасидов. Сельджуки, уже принявшие ислам к моменту завоевания Ирака, оказали почести халифу, после взятия Багдада признали его духовным владыкой уммы, а монголы-чингизиды, бывшие либо язычниками-тенгрианами, либо несторианами, вероятно, зная драматическую историю правления сельджуков в Ираке, халифа и весь его род умертвили. С этой точки зрения весьма досадна ошибка Г. Г. Литаврина, назвавшего Тогрул Бека «багдадским халифом», комментируя титулование хана сельджуков Катакалоном Кекавменом и Михаилом Атталиатом как «василевса персов» в качестве примера традиционной архаизации этнонимов в византийской исторической литературе[24]. Тогрул Бек не был халифом Багдада, и его титулование как «василевса персов» было связано с тем, что завоеватели-сельджуки действительно считались шахами Ирана в персидской политической публицистике XI века, например, в «Сиасет Наме» Низам аль Мулька.
Сельджукский воин. Нью-Йорк. Музей Метрополитен. XI–XII века
С точки зрения современного исследователя А. Пикока, следующего сообщениям арабо-персидской историографии, сельджуки были связаны с огузской военной знатью Хазарского каганата[25], которая после окончательного упадка каганата на рубеже X–XI веков в поисках новых владений устремилась на юг – в Хорезм и Хорасан. Данная точка зрения не противоречит теории монгольского происхождения сельджукской военной знати, так как монгольские предки Тогрул Бека могли вступать в договорные отношения с хазарскими каганами, брать в жены тюркских княжон, а основную массу сельджукских вооруженных сил, в любом случае, составляли тюркские племена огузов. Завоевание сельджуками Анатолии после 1071 года создало предпосылки для ассимиляции тюрками греческого населения этого региона, а новые потоки туркменских племен, мигрировавших по маршрутам, которые были проложены сельджуками в XI веке, в итоге привели к появлению в конце XIII века османского государства. Вместе с тем, гипотеза о монгольском происхождении династии Сельджукидов в определенной степени может быть подкреплена фактами из истории соседней империи Ляо, созданной в X веке воинственными киданями в монгольских степях и в северном Китае. Возвышение рода Сельджука среди многочисленных тюркских ханов может быть объяснено лишь исключительно мощным военным потенциалом сельджукской орды, истоки которого, вероятно, следует искать в более широких процессах, связанных с началом экспансии монгольских племен в Центральной Азии в X–XI веках.
