Иммигрант - [14]

Есть люди более менее здравомыслящие, а есть абсолютно не в адеквате, всех ведь не поставишь под одну гребёнку. И так было всегда. Единственное, что меня волновало в тот момент, когда я возвращался обратно из душевой в свою комнату, так это тепло ли там ночью? Так как после холодных европейских квартир меня долго пробирал озноб. Как оказалось, в комнате было всё время тепло и сухо. Находясь в кабинке тёплой комнаты, читая или слушая музыку, я ощущал покой и уют. Внутри этого замка преобладала особая атмосфера, хочу сказать, что уже с первых дней я не чувствовал там дискомфорта, скорее, наоборот — там я чувствовал себя свободным и защищённым!

Глава 6. Новые знакомства

Не успел я зайти в кабинку, как ко мне подошёл парень года на два старше меня, он был среднего роста, щупловат. Одет он был хорошо, как для «беженца» его лет, и очень уж выхоленный, взгляд у него был взволнованный.

— Меня зовут Сергей, — представился он.

— Роберт, — сказал я.

— Ты, я так понимаю, здесь новичок, ничего не знаешь, так ведь? — спросил Сергей.

— Да, так, — ответил я.

— Я тебе всё расскажу и покажу, я здесь уже всё знаю… Ведь надо держаться вместе, не так ли? — взволнованно спросил он и потёр свои влажные ладони. Выглядел Сергей как-то жалко и одиноко.

— Так, — согласился я и спросил, — ты давно уже в Европе?

— Да! Уже три года, — ответил Сергей, всё также нервно потирая руки.

— Прежде чем переехать в Бельгию, я жил два года в Швейцарии и год в Германии. И вот только месяц здесь.

Я хотел его спросить, как он оказался в Бельгии, ведь Швейцария и Германия страны ничем не хуже, даже лучше, но он меня перебил и сказал:

— Пойдём, я тебе здесь всё покажу и расскажу, и познакомлю, может, с кем-то заодно…

Сергей рассказал, что в лагере проживало около трёхсот человек на тот момент. Женщины, молодые девушки и семейные пары занимали практически весь второй этаж. На третьем этаже в правом крыле располагались подростки без родителей (от 14 до 19 лет). Это куда отвёл меня Франк изначально. Остальные же комнаты третьего этажа занимала мужская половина.

Мы вышли на улицу, и Сергей предложил прогуляться по вечернему Брюсселю. Сказал, что покажет мне все злачные места… Я, конечно же, согласился. Было уже темно, но улицы по всему городу были прекрасно освещены. Сергей сказал, что покажет мне улицу «красных фонарей» и сексшопов и что мы пройдемся по Европейскому кварталу, а также зайдём на легендарную площадь Гранд-Плас. Гуляли мы в тот вечер долго. Сергей знал, что на площади Гранд-Плас будет световое шоу, и мы подошли буквально за минуту до его начала. Это было шедеврально! Для человека, приехавшего из Совка, увидеть Королевский Дворец, освещаемый всеми цветами радуги, да ещё и под музыку великих композиторов и музыкантов: Моцарт, Бах, Бетховен, Шопен… Это было просто невероятно, я был в полном восторге. «Ведь мне всего лишь двадцать один, а я уже созерцаю всю эту красоту», — подумал я. После окончания шоу мы пошли обратно в лагерь. Сергей всю дорогу расспрашивал, понравилось ли мне всё то, что он показывал мне весь вечер. Я говорил, что, безусловно, понравилось, и он шёл рядом, довольный собой. Когда мы пришли обратно, он сразу зашёл ко мне в кабинку и сказал:

— Роберт, слушай, тут такое дело… — и, сделав паузу, продолжил, — мне срочно нужно сто баксов, потом верну, не сомневайся! — сказал он, нервно потирая влажные от волнения ладони.

— Можешь занять, всего лишь на две недели? Пожалуйста, — повторил он.

Я посмотрел на него с жалостью. В кармане у меня было триста долларов, остальные двести я оставил у тренера на «чёрный день», как он выразился.

— Да, — согласился я, — могу.

Сергей сильно обрадовался и стал клясться, что через две недели отдаст. Конечно же, в глубине души я ему не поверил, но понадеялся, а вдруг… Он взял деньги и сразу же убежал, благодаря на ходу. Вернулся поздно ночью и спал потом до обеда, а оставшиеся полдня ходил весь помятый. Деньги пошли на «благое дело». На завтрак столовая была не многолюдна. Открывалась она в 7.30 утра, закрывалась в 10.00. Люди в лагере в основном вели ночной образ жизни, собирались компаниями в коридоре или на улице, разговаривали, курили, пили кофе и чай. Соответственно, утром многие из них просто отсыпались и выходили только к обеду. На ужин также народа было немного, в большинстве своём они гуляли и ужинали за пределами лагеря. Как я потом узнал, у многих, из проживающих в Пети Шато, в Брюсселе уже давно живут знакомые, друзья, родственники. На следующий день после обеда я отдыхал у себя в «кабинете». Всех своих соседей по комнате я толком ещё не знал, не считая Ашота с Русланом и Сергея, конечно. В «кабинет» постучали:

— Можно войти? — спросил Сергей, — только я не один, — добавил он.

— Заходите, — ответил я.

Вошёл Сергей и с ним ещё два человека. Я посмотрел на них и предложил сесть, сдвинувшись при этом на край кровати. Сергей сел на стул и сказал:

— Знакомьтесь, это Роберт! А это ребята с нашей комнаты. Это Миша, а это Армен, — мы пожали друг другу руки.

По возрасту они были года на два-три старше меня. Миша был слащавый, абсолютно не приятный тип, выше среднего роста, блондин с желтоватым оттенком, узкоплеч и толстоват, глаза у него были мутно голубого цвета. Стоять Миша спокойно не мог, он был весь на шарнирах: мялся с ноги на ногу, становился сначала на носки, затем на пятки, и всё это сопровождалось лёгким потряхиванием всего тела и головы. Армена также можно было отнести к людям, которые не вызывают никакой симпатии. Среднего роста, с вечной небритостью, большим, орлиным носом, всегда всем недоволен, агрессивен и хамоват.