Иммигрант - [12]
— Меня посылают в «Пети Шато»! — сказал Руслан с очень кислым лицом.
— А тебя куда адресовали? — спросил он тут же.
Я ответил, что и меня туда же, и добавил, чтобы он не падал духом, что всё будет хорошо.
— Ты знаешь, Руслан, — сказал я, порой не так страшен чёрт, как его малюют… так что не переживай заранее.
Через несколько минут вышел Ашот. Это была эпическая картина: он ссутулился, побледнел, на лице вообще не было признаков жизни. Мне кажется, что так выглядят люди, которых приговорили к смертной казни или, на худой конец, к пожизненному отбыванию срока где-то на каменоломне. Мы даже рассмеялись с Русланом, сразу поняв, что теперь мы будем «отбывать срок» в одном месте.
— А ты чего такой довольный? — спросил меня Ашот.
— А с чего мне огорчаться? Лагерь определили, документ выдали. Что ещё нужно?
— Лагерь лагерю рознь, — поддержал его Руслан серьёзным тоном.
— Может быть… я не знаю. Но так, как расстроился Ашот, расстраиваться точно не стоит, — сказал я, смеясь и глядя на Ашота, после чего мы пошли к выходу.
Глава 5. Le Petit-Château
Le Petit-Château (Пети Шато), в переводе с французского — маленький замок. Это действительно был замок, который находился в самом центре Брюсселя. Построенный в середине XIX века позже он был отдан под казармы для солдат. Потом долгое время служил тюрьмой для тех же солдат, вероятно, изменников. А ещё немного позже был военкоматом для молодых новобранцев. Лишь в 1986 году был переделан под центр для приёма беженцев. Само здание состояло из трёх этажей и было П-образной формы, внутренние углы здания соединяла высокая 6–7-ми метровая массивная стена, посередине которой были ворота в виде арки, а сверху по краям возвышались две башни, каждая из которых напоминала шахматную ладью. В середине был просторный двор, вымощенный брусчаткой. По фасаду здания, переплетаясь и карабкаясь аж до самого верха, рос дикий виноград, листья которого меняли свою окраску в зависимости от времени года. Особенно красиво листья смотрелись осенью, когда они были багряно-красного цвета.
Мы втроём подошли к офису секьюрити, который располагался прямо у ворот замка, и зашли внутрь. Стены офиса были все облеплены мониторами, где просматривался каждый уголок лагеря. Там находились два охранника, мы показали им наши новые документы и присели на стулья, стоявшие под стеной. Молодой парень взял наши документы и стал выписывать все данные. Второй молодой охранник стал подзывать нас по очереди и фотографировать; сфотографировав, сказал нам подойти завтра утром для получения пластиковой карточки (пропускного). Потом один из охранников отвёл меня в сторону и попросил подождать здесь, сказав, что сейчас подойдёт социальный работник для несовершеннолетних и всё мне покажет и расскажет… Говорил он на английском, простыми, элементарными фразами, поэтому понять его было несложно. Через несколько минут подошел молодой человек, звали его Франк. Ему было лет тридцать, худощавый, высокого роста, очень коротко стриженный с узенькими усами над губой и такой же узенькой, короткой эспаньолкой на бороде. Он представился и сказал, что он мой социальный работник и, если будут какие-то вопросы, то обращаться непосредственно к нему. Говорил он со мной по-русски, с небольшим французским акцентом. Франк был бельгиец. Ашот с Русланом остались ожидать своего соцработника. Как потом выяснилось, всех в лагере распределяют по группам (количеству людей), и у каждой группы свой соцработник. После того как Франк показал мне, где находится его офис, мы продолжили ознакомление с Пети Шато. Офисы всех социальных работников находились на первом этаже здания также, там находилась столовая, игровая комната или комната досуга, небольшой телевизионный зал, мест так на 30–40, в углу здания находилась большая кладовая комната, где можно было взять всё необходимое для ванны и туалета; несколько больших, просторных комнат на том же первом этаже занимали женщины, где они скрашивали свой досуг обычными женскими занятиями (вышивкой, аппликациями, чтением), но в основном, конечно же, они просто там сидели и разговаривали. По центральной лестнице мы поднялись на второй этаж, там начинались жилые комнаты, среди этих комнат, находился небольшой спортивный зал, где можно было поиграть в мини футбол и побросать мяч в баскетбольное кольцо. Поднявшись на третий этаж, мы с Франком оказались в центре длинного коридора, по периметру которого были расположены комнаты — много комнат. Пройдя по коридору, свернули в левое крыло; Франк открыл узкую дверь и мы вошли внутрь, оказавшись в большой, светлой, прямоугольной комнате с высоким потолком, высоким, узким окном напротив двери и двумя узкими окнами, расположенными по углам комнаты. Комната была довольно широкая, посередине шёл коридор, а по обеим его сторонам были маленькие кабинки (два на два метра), по шесть с каждой стороны. Кабинки были сделаны из металлопластика, вместо двери висела плотная тёмно-синяя занавеска. И если потолки в комнате были высокие, около пяти метров, то сама кабинка была метра два в высоту. Человек высокого роста, как я, например, мог встать на цыпочки и легко лицезреть «комнату» соседа, хотя по-большому счёту лицезреть там было нечего: кровать, узкий высокий железный шкаф для вещей и стул. Над кроватью висел светильник, который горел очень тускло, чтобы ночью не мешать остальным.
