Иметь королеву - [130]

Галиуллин невесело усмехнулся.

— Интересно, — сказал Зобов. — Вот и занятие для нас нашлось. Объявляю об открытии первых в стране подземных курсов по изучению компьютерной техники. Руководителем курсов назначаю старшего сержанта Галиуллина. Капитан, ты хочешь в совершенстве владеть компьютером?

Ефимов поморщился.

— Капитан хочет, — сказал Зобов, — горит от нетерпения синим пламенем. Начинайте, сержант.

Они подошли к столу.

— Что это за зверь? — ткнул пальцем Зобов в системный блок.

— Обычный «Пентиум», — сказал Галиуллин. — Сто двадцатый. ОЗУ шестнадцать мегабайт, винт один и три гига, простейшая видеоплата. Предназначен для выполнения рядовых операций.

— Ефимов, — строго сказал Зубов. — Почему сачкуешь? Возьми бумагу, авторучку и записывай все слово в слово. Я потом проверю.

Капитан обречено запыхтел над листом.

— Все, что ты говоришь, очень интересно, — сказал Зобов, усаживаясь рядом с ефрейтором. — Но объясни ты мне, сирому, к примеру, такую вещь: почему, когда я давлю на кнопочку с буквой «А», она, а не другая, выскакивает на этом вот телевизоре?

Зобов показал на экран монитора.

— Потому что в компьютере есть специальная микросхема, которая понимает ваши действия, — объяснил ефрейтор. — В ней записаны все данные о кодах, которые выдает клавиатура.

— Да-а… — с уважением протянул Зобов. — Умные люди придумали. Такое не всякому дано!

— Ну, это не сложно, — усмехнулся Галиуллин. — Достаточно написать коротенькую программку, и вместо «А» будет появляться «Б».

— Да брось ты! — изумился Зобов. — И ты такое можешь?!

Ефрейтор снисходительно пожал плечами и застучал по клавишам.

— Круто! — подытожил генерал, когда Галиуллин закончил перепрограммирование. — Ефимов! Не спать! Все зарисовал?

— Да все, — уныло простонал капитан.

— Отлично! А теперь объясни, почему…

Занятия на «курсах» продолжались до позднего вечера. В конце концов капитан взмолился:

— Товарищ генерал! Может, хватит? У меня голова распухла!

— Серый ты человек, Ефимов, — посетовал Зобов, отбирая у того листок с записями. — Никакой в тебе тяги к знаниям. А я вот сегодня столько полезного узнал, что ты и представить себе не можешь! Ну ладно. Объявляю перерыв до завтрашнего утра.

Они поужинали, и Зобов, довольно поглаживая себя по животу, провозгласил:

— Объявляю отбой! Гасим лампы — электричество, оно… Об этом я уже, кажется, говорил — и спать. В целях появления в наших скудных рядах здоровых ростков демократии спешу сообщить, что я этой ночью буду почивать в кресле, Ефимов — у него был трудный день — ляжет на тахте, а вам, старший сержант Галиуллин, придется провести ночь у выходного люка. Надеюсь, что призрак усопшего — да простит меня Господь за кощунство — не побеспокоит вас своим посещением. Привидений боишься?

— Никак нет, товарищ генерал, — отозвался Галиуллин.

— Ну и отлично! Всем спокойной ночи.

Когда из комнаты отдыха раздался храп капитана, Зобов выждал несколько минут и неслышно поднялся с кресла. На ощупь он прошел в аккумуляторную и, казалось бы, бесцельно стал исследовать источники резервного питания. В самом углу помещения он просунул руку между рядами банок и удовлетворенно хмыкнул. Потом вернулся обратно и сел в кресло.

На следующий день после завтрака Галиуллин спросил Зобова:

— Товарищ генерал, продолжим обучение?

— Знаешь, сержант, что-то недомогаю я, — пожаловался Зобов. — Переутомился. Позанимайтесь с капитаном. Вон у него глаза горят от нетерпения.

Зобов развалился на тахте, упер глаза в потолок и, изредка прислушиваясь к чириканью подчиненных, задумался.

Внезапно он вскочил:

— Тихо! Да тише, я говорю!

— Что случилось? — шепотом спросил Ефимов.

— В шахте кто-то есть!

— Не может быть, — прошептал капитан.

— Может — не может… Ты слушай!

Они притихли, и в наступившей тишине из динамиков донеслись едва слышные шорохи — будто старый-престарый человек брел по асфальту.

— Вот и прибыли по наши души, — загробным голосом произнес Ефимов.

— Не нуди, — перебил его Зобов. — Включай видеокамеру!

На экране появился металлический бок ракеты.

— Поднимай!

Видеокамера медленно поползла вверх.

— Так мы все равно ничего не увидим, — сказал Зобов. — Лестница вне обзора. Хотя какая разница. Если там не случайные люди, а профессионалы, то увидим и услышим мы только одно — пламя, взрыв и темноту.

Камера добралась до верхушки ракеты и остановилась.

— Теперь вниз, — сказал Зобов. — И слушайте!

Дно шахты. Никого.

— Может, это мыши? — предположил Ефимов.

— Не изводи ты меня, капитан, — взмолился Зобов. — Какие на хер мыши возле баллистической ракеты!

Внезапно в шахте вспыхнул свет.

— Слава те Господи! — облегченно сказал Зобов. — Какой-то придурок рубильником балуется. Те бы свет зажигать не стали.

Он наклонился к микрофону:

— Кто еще там светом балуется? Электричество, оно денег стоит. Отвечай, а то как жахну сейчас!

Когда в поле обзора видеокамеры появился человек, Зобов внимательно присмотрелся и уверенно произнес:

— Гражданский.

— Думаете, сумеет? — с сомнением спросил капитан, когда через полчаса беседы гость исчез в ремонтном тоннеле.

— Попытка не пытка. Что еще в нашем положении делать-то?

Вечер и часть ночи прошли в напряженном ожидании.