Именем закона - [31]

— Вы так думаете? — спрашивает майор Миронов и смеется. — В том-то и дело, что не имей мы теперь копии подлинной накладной, никакая ревизия ничего бы нам не дала. Что бы мы там обнаружили? Триста пар резиновой обуви. Двести только что привезенных и сто оставшихся от первой партии. А где документы на них? Пожалуйста, предъявят вам и документы. На оставшуюся сотню покажут новую накладную, а на только что привезенные двести пар — старую на точно такое же количество. У Пивницкого нет ведь никаких отчетных документов за уже проданные сто пар, пока он не сдал вырученных денег. Теперь же он и сдавать их не станет, а преспокойно положит в карман, выделив, конечно, львиную долю Красовскому. Операция эта носит у них название «очков», или «на свободное место».

— Да, черт бы их побрал, — невольно ругается Алехин, — ловко работают, мерзавцы!

— В том-то и трудность борьбы с ними, — продолжает Миронов, — что по документам у них почти всегда все в порядке. Но, имея теперь фотокопию той накладной, которую они сегодня же подделают, мы их припрем к стенке. Такую же операцию, как сегодня, мы проведем вскоре и еще с несколькими работниками промтоварных палаток. Поводы для проверки их документов в пути будут, конечно, другие.

— Но чтобы быть уверенным в том, что Пивницкий осуществит операцию «на свободное место», нужно ведь знать — встретился он сегодня с Красовским или нет, — замечает Алехин.

— Об этом нам доложат Ястребов и Луценко, наблюдающие за его фабрикой.

— А Тихонов разве не пригодится? — не без тревоги за друга спрашивает Алехин. — Я на него очень надеюсь.

— А я не очень, — откровенно признается Миронов.

Заметив, как хмурится Алехин, майор добавляет почти раздраженно:

— Только не говорите мне, пожалуйста, о необходимости доверия к советскому человеку и тому подобное. Для меня лично всякое доверие — риск. А мне хотелось бы исключить из системы нашей работы всякий элемент риска. Неопровержимые факты, улики, цепи улик должны хоть и медленно, может быть, но неотвратимо припирать врага к стенке.

— Но без доверия к людям, без помощи их на иные операции нам ведь годы понадобятся, — стараясь сдержать волнение, возражает майору Алехин. Все, что сказал сейчас Миронов, кажется ему глубоко ошибочным, и это тем более неприятно Евгению, что он привык уважать этого человека, надеялся даже многому научиться у него.

— Ну, хорошо, — все еще хмурясь, отзывается Миронов, — вот мы доверились вашему Тихонову, и я не хочу сказать о нем ничего плохого. Он, может быть, действительно честный человек, но проку-то от этого пока никакого.

Алехину нечего ответить на это. Тихонов действительно ведь ничем им пока не помог. Но он обещал Алехину звонить, и Евгений надеялся, что сегодня или завтра вечером он непременно сообщит ему что-нибудь ценное. И он повторяет упрямо:

— Тихонов нас не подведет.

— Будем надеяться, — иронически усмехается Миронов.

В управление Алехин с Мироновым возвращаются к обеденному перерыву, однако Миронов не идет в столовую, а спешит в фотолабораторию. Евгений же, пообедав без особого аппетита, выполняет затем различные мелкие поручения Миронова. А потом у себя дома нетерпеливо ожидает звонка от Тихонова. Но Анатолий так и не звонит ему в этот вечер.

Не сообщают ничего интересного майору Миронову и Ястребов с Луценко. Они лишь докладывают, что Пивницкий не приезжал больше на фабрику и не встречался с Красовским в районе Березовской.

То же самое сообщает и лейтенант Гусаров, наблюдавший за Красовским в Москве.

— Значит, они встретятся завтра, — решает Миронов.

ПОДОЗРИТЕЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ БЕДАРЕВА

На следующий день утром подполковник Волков собирает у себя оперативную группу майора Миронова.

— На наш запрос в Одессу получены любопытные сведения о Красовском, — говорит он, протягивая Миронову бумагу с грифом «секретно». — Оказывается, в бытность свою в Одессе Красовский, работая в промкооперации, занимался спекуляцией брильянтами. На черном рынке был он там известен под кличкой «Антиквар». Вспомните-ка записную книжку Мерцалова! Выходит, что мы на верном пути. И вот еще что удалось выяснить одесской милиции: совсем недавно Красовский снова связался с одним из одесских спекулянтов драгоценностями. Пытался приобрести у него брильянты на очень крупную сумму. Переговоры об этом вел по его поручению Аркадий, ездивший в прошлом месяце в Одессу в служебную командировку. Выяснилось же все это по той причине, что крупный спекулянт драгоценностями по кличке «Беня Швец» несколько дней назад арестован одесской милицией.

— Ох, не нравится мне все это, — вздыхает Миронов, возвращая Волкову секретный документ. — Всю музыку они нам могут испортить арестом Швеца.

— А кто же знал, что Красовский с ним связан? — разводит руками Волков. — Ну, впрочем, теперь поздно говорить об этом. Что же следует, однако, из сообщения одесской милиции? Во-первых, то, конечно, что Красовский снова собирается обратить свои деньги в драгоценности, с тем, видимо, чтобы запрятать их в какой-нибудь тайник.

Волков задумчиво трет бритую голову и, помолчав, немного, продолжает:

— Ну, а во-вторых, арест этого Швеца действительно может его насторожить. Об аресте он узнает через своих одесских друзей. Возможно, даже знает уже. Вот и выходит, что нам теперь нужно торопиться. Возможно, что Красовский рискнет купить брильянты и в Москве. Через подставных лиц, конечно. Нужно, значит, взять под наблюдение и ювелирные магазины. Вот, пожалуй, все, о чем сегодня следовало нам условиться. А теперь — за работу!