Именем Закона - [10]

между правом и моралью быть не должно. Ни при каких обстоятельствах!

И вот недавно мы -- весь третий курс -- перешли в рабочий класс. Не совсем,

конечно. Просто занятия кончились, экзамены мы сдали и вышли на постоянную

практику. Поработаем до июля и будем дипломы защищать.

 Появились мы на стройплощадке, собрал нас мастер, молодой такой парень, лет

двадцати пяти, и говорит:

 Товарищи учащиеся! Этот девятиэтажный жилой дом мы решили сдашь досрочно. Это

наш трудовой подарок жителям района. Дом построен, в том смысле, что коробка

готова. Теперь от нас с вами зависит, когда будущие жильцы смогут поскорей

справить новоселье. Поэтому отделочные работы решено провести в ударном темпе,

за две недели. Наше стройуправление надеется, что вы не подведете! Ну как, можно

на вас положиться?

Конечно! -- зашумели мы. -- Все силы отдадим! Даешь досрочную сдачу дома!

Молодцы! -- обрадовался мастер. -- Я в вас верю! Он зачитал список, кто куда

должен идти, и мы разбрелись по квартирам.

Поставили нас по три человека. Я и Сашка Образцов, как поднялись на шестой этаж,

сели в карманные шахматы играть, а Катя Иванцова достала вязанье и устроилась на

перевернутом ведре. Потому что призывы призывами, а раствора-то нет! И когда его

привезут -- никому не известно!

 Сколько мы так просидели -- не знаю, но две партии Карпов -- Каспаров мы с Сашкой

разобрать успели, а Катя кусок рукава связала. Вдруг слышим, снизу кто-то орет.

Вроде опять собрание. Когда собрались, мастер говорит:

 -- Ребята, когда будет раствор, неизвестно. Поэтому, чтобы без дела

не сидеть, приступайте к уборке территории. Приемочная комиссия на это тоже

обратит внимание.

 Посмотрел я на территорию вокруг дома -- ой-ей-ей!.. Доски валяются, бочки из-под

чего-то, мусор, все это под снегом, а снег наполовину растаял -- март на дворе,

кругом лужи -- страшный сон! И вспомнил я тут наш спор с товарищем прокурором. А

ну-ка, думаю, рискну!

 -- Извините, -- говорю, -- товарищ мастер, я убирать не буду.

 -- Почему? -- очень спокойно интересуется он. Наверное, решил, что у меня нога

болит... Тут я ему и выдал:

 -- Согласно трудовому законодательству, перевод трудящихся на другую работу без

их согласия возможен только по производственной необходимости. (Это мы на уроках

проходили.)

 -- Ты что? -- говорит мастер. -- Какой перевод?

 -- А как же, -- говорю. -- Мы по специальности кто? Маляры-штукатуры. А вы нас

заставляете выполнять работу дворников или разнорабочих. Нет, -- говорю, -- не

имеете права!

 Мастер помолчал и говорит:

 -- У тебя совесть есть?

 -- Конечно, -- говорю, -- поэтому я и хочу, чтобы все было по

закону.

 Ребята хихикают, друг друга локтями толкают -- вспомнили наш с прокурором спор.

Мастер помолчал, потом говорит:

 -- Значит, по закону? Так ведь ты сам сказал: по производственной необходимости

перевод допускается. Ни дворников, ни разнорабочих у нас нет, а убирать надо.

Разве это не производственная необходимость?

 -- Нет, -- говорю. -- По закону сюда относятся: авария, стихийное бедствие,

угроза гибели имущества. Нехватка рабочих той или иной специальности сюда не

относится.

 Мастер еще помолчал и говорит:

 -- Ну, хорошо. А убирать-то кто будет?

 -- Не знаю, -- говорю, -- я не буду.

 -- И мы не будем! -- завопили остальные. -- Не имеете права заставлять! Не пойдем!

Мастер остался стоять как столб, а мы разошлись по квартирам. Еще через две

партии Карпов -- Каспаров пришла машина с раствором.

 -- Ведра вниз! -- кричит мастер.

А делается так: раствор из самосвала выливают в бадью, нагружают в ведра, и

лебедка поднимает их на этажи. Но вдруг выясняется, что лебедка не работает.

Почему -- никто не знает.

 Мастер командует:

 -- Раствор в бадью. Из бадьи будем таскать сами!

 Шофер уже подает свой самосвал кузовом вперед -- сейчас вся эта масса ухнет.

 -- Стой! -- кричу я шоферу. -- Не поднимай кузов!

 -- В чем дело? -- кричит на меня мастер. -- Что ты командуешь?

 -- Вопрос имею! -- вежливо отвечаю я. -- А кто будет ведра с раствором таскать

наверх?

 -- Опять отказываешься? Опять работу срываешь?

 -- Согласно трудовому законодательству, -- говорю я ему, -- норма переноски

тяжестей для несовершеннолетних не должна превышать: для девушек десять

килограмм двести пятьдесят грамм, для юношей шестнадцать килограмм

пятьсот грамм. А ведро с раствором, извините, килограммов на сорок тянет!

Дело в том, что лебедка не только на этом доме ломалась. На какой-нибудь там

шестой этаж ведро с раствором затащишь -- и глаза на затылке, даже если вдвоем

нести.

 -- Давайте разбирайтесь! -- кричит шофер. -- Я стоять не могу!

 -- Не будем в ведрах таскать! -- зашумели наши. -- Не имеете права требовать!

Шофер махнул рукой, дал газ и уехал на другой объект. А мы опять разошлись по

квартирам, опять взялись кто за что.

 Настало время обеда. Пошли мы в столовку -- нас там по договоренности с училищем

кормят. Сели. Обедаем. Сашка Образцов вдруг вилку отложил и говорит:

 -- Нормально придумал с законами! Самое то! А ничего нам не будет за то, что не

работаем?

 -- Тебе прокурор как объяснял? Раз по закону, -- значит, все правильно. Пей

компот.

 Пообедали мы, по улице погуляли, посмотрели, чего в кино идет, - спешить-то