Имажинист Мариенгоф - [2]
Настоящая работа была бы невозможна без пристального внимания и неизменной дружеской поддержки моего профессора, учителя и научного руководителя Пекки Песонена. Благодаря его стараниям мне удалось завершить свой труд. Исследование осуществлено при поддержке Университета Хельсинки, докторской школы Александровского института и Академии Финляндии (проект «История и повествование»). Ранняя версия рукописи была прочитана моими учителями Г.В. Обатниным и П.Х. Торопом. Искренне благодарю обоих за ценные замечания и комментарии, которые я старался учесть как мог. За оставшиеся ошибки и недостатки отвечаю, естественно, я сам. Выражаю свою глубокую признательность профессору Ю.Г. Цивьяну за его любезное согласие стать моим оппонентом, а также рецензентам А.А. Кобринскому и Й.Й. ван Бааку, сделавшим ценные замечания в процессе подготовки рукописи. В течение многих лет внимательные комментарии и настойчивые вопросы С.А. Савицкого не оставляли меня в покое и побуждали к решению многих существенных проблем. За доброжелательную редактуру этого текста благодарю И.Ф. Данилову. Моя самая искренняя благодарность за помощь в работе и за поддержку коллегам и друзьям Х. Вейво, Б. Хеллману, Н. Башмакофф, Н.А. Яковлевой, К.Ю. Постоутенко, Е.В. Берштейну, Л. Клебергу. Благодарю и всех соратников по «финской школе» изучения русской литературы — своих коллег и друзей по проектам и семинарам в Хельсинкском университете, а также всех сотрудников кафедры Славянских и Балтийских языков и литератур под руководством проф. А. Мустайоки. Особое спасибо «душе Славянской библиотеки» И. Лукке. Отдельное спасибо Д. Конрадту, М. Местецкому и М. Котовой за предоставленный мне материал, а также сотрудникам ФНБ (Хельсинки), РО ИМЛИ (Москва), РО РГАЛИ (Москва), РО ЦГАЛИ (СПб.), РО РНБ (СПб.) и РО РГБ (Москва).
Последнее, но самое весомое слово благодарности моим родным и дорогим: Katja, Viivi, Juri ja Siiriliisa. Kiitos!
I
ПОСЛЕДНИЕ ДЕНДИ РЕСПУБЛИКИ
Если кому-нибудь не лень — создайте философию имажинизма,
объясните с какой угодно глубиной факт нашего появления.
Декларация
В своей статье «Русские дэнди» (1918) Александр Блок описывает группу молодых поэтов, которые предложили ему прочитать свои старые стихи «на благотворительном вечере в пользу какого-то очень полезного и хорошего предприятия».[8] Эти новые люди — богема, знающая всю современную поэзию наизусть, они буквально «отравлены» символизмом и живут исключительно стихами и ничем иным, так как сами «пустые, совершенно пустые». В их поэзии нет ничего своего, оригинального, стихи плохие, в социализм или в революцию эти люди не верят, любая идеология им чужда — они «одеваются на старые стихи». Блок подытоживает собственные впечатления от этой встречи: «Так вот он — русский дэндизм ХХ века! Его пожирающее пламя затеплилось когда-то от искры малой части байроновской души; во весь тревожный предшествующий нам век оно тлело в разных Брэммелях, вдруг вспыхивая и опаляя крылья крылатых: Эдгара По, Бодлера, Уайльда; в нем был великий соблазн — соблазн «антимещанства» <…> но попали в кое-что <…> оно перекинулось за недозволенную черту».[9] Молодые поэты, зараженные модой на тщеславие в эпоху переоценки ценностей, берут у поэтов предыдущих поколений то, что от тех осталось. Это их материал. Они используют его для своих целей, практически ничего не добавляя, но «перемонтируя» тем не менее в нечто иное. Окончательным результатом их усилий будут стихи — «популярная смесь футуристических восклицаний с символическими шопотами».[10] Подобным образом складывается, как нам кажется, и «несвоевременный» дендизм имажинистов, который отождествляется с «бесстрастным, беспощадным и циничным» Мефистофелем из блоковского очерка.[11] Блок был кумиром имажинистов Есенина и Мариенгофа: «Каждое поколение на рубеже своего века воздвигает некую фигуру любимого поэта. Нечто вроде былого идола <…>. Каждое колено имеет своего Надсона. Надсон сегодняшнего дня — Александр Блок».[12]
В это целое, откуда Мариенгоф черпает свой материал, входят и два английских декадента и денди — Оскар Уайльд и Обри Бердслей (Бёрдсли). Их творчество и образ в русской культуре начала ХХ века становятся источником повторяющихся мотивов у Мариенгофа. Они восприняты через Бальмонта и Блока, которым юный Мариенгоф увлекался еще в Пензе, до того как приехал в Москву.[13] Тем более неожиданно эпатажными были издевательские поминки, устроенные имажинистами после смерти Блока. На одном из таких вечеров Мариенгоф выступил с докладом «Слово о дохлом поэте».[14] Такое «отцеубийство» создает имажинистам репутацию самозванцев и «арлекинов» послереволюционной русской литературы. Вадим Шершеневич писал: «Имажинизм таит в себе зарождение нового, внеклассового, общечеловеческого идеализма арлекинадного порядка».[15] Итак, в истории модернизма начала ХХ века «последними денди» — уже без былого блеска денди XIX века — оказались торжествующие герои первых послереволюционных лет, военного коммунизма и «кафейной эпохи»[16] русской литературы, эпигоны символистов, акмеистов и футуристов — русские имажинисты. Как писал о своем дендизме Мариенгоф, «у этого денди было четыре носовых платка и две рубашки. Правда, обе из французского шелка».
![История и повествование](/storage/book-covers/f5/f598393d0c4cd3b4cf793eb3f8aa0d4af9a804c0.jpg)
Сборник научных работ посвящен проблеме рассказывания, демонстрации и переживания исторического процесса. Авторы книги — известные филологи, историки общества и искусства из России, ближнего и дальнего зарубежья — подходят к этой теме с самых разных сторон и пользуются при ее анализе различными методами. Границы художественного и документального, литературные приемы при описании исторических событий, принципы нарратологии, (авто)биография как нарратив, идеи Ю. М. Лотмана в контексте истории философского и гуманитарного знания — это далеко не все проблемы, которые рассматриваются в статьях.
![Оскар Уайлд из Пензы](/storage/book-covers/59/59401655e730762e7759a61e9d73631a78faae2f.jpg)
Очередная часть исследования финского литературоведа, посвященная творчеству Анатолия Борисовича Мариенгофа (1897–1962) и принципам имажинистского текста в контексте соотнесения с Оскаром Уальдом.
![Куприн за 30 минут](/storage/book-covers/ae/ae2e5a49aa803f65ca497a57a084e8f078b92a88.jpg)
Серия «Классики за 30 минут» позволит Вам в кратчайшее время ознакомиться с классиками русской литературы и прочитать небольшой отрывок из самого представленного произведения.В доступной форме авторы пересказали наиболее значимые произведения классических авторов, обозначили сюжетную линию, уделили внимание наиболее важным моментам и показали характеры героев так, что вы сами примите решение о дальнейшем прочтении данных произведений, что сэкономит вам время, либо вы погрузитесь полностью в мир данного автора, открыв для себя новые краски в русской классической литературе.Для широкого круга читателей.
![Цветаева за 30 минут](/storage/book-covers/80/80ab1b364a989beaca76ad8c0f2dcc5b5baa6545.jpg)
Серия «Классики за 30 минут» позволит Вам в кратчайшее время ознакомиться с классиками русской литературы и прочитать небольшой отрывок из самого представленного произведения.В доступной форме авторы пересказали наиболее значимые произведения классических авторов, обозначили сюжетную линию, уделили внимание наиболее важным моментам и показали характеры героев так, что вы сами примите решение о дальнейшем прочтении данных произведений, что сэкономит вам время, либо вы погрузитесь полностью в мир данного автора, открыв для себя новые краски в русской классической литературе.Для широкого круга читателей.
![Псевдонимы русского зарубежья](/storage/book-covers/9a/9a08c7ea2dd61fc0ceeb6558da4f3119d22a589d.jpg)
Книга посвящена теории и практике литературного псевдонима, сосредоточиваясь на бытовании этого явления в рамках литературы русского зарубежья. В сборник вошли статьи ученых из России, Германии, Эстонии, Латвии, Литвы, Италии, Израиля, Чехии, Грузии и Болгарии. В работах изучается псевдонимный и криптонимный репертуар ряда писателей эмиграции первой волны, раскрывается авторство отдельных псевдонимных текстов, анализируются опубликованные под псевдонимом произведения. Сборник содержит также републикации газетных фельетонов русских литераторов межвоенных лет на тему псевдонимов.
![По следам знакомых героев](/storage/book-covers/79/794b9d7cd15d85b285bec819d64d270a083d1e61.jpg)
В книге собраны сценарии, сочиненные одним из авторов радиопередачи «В Стране Литературных Героев». Каждое путешествие в эту удивительную страну, в сущности, представляет собой маленькое литературное расследование. Вот почему в роли гидов оказываются здесь герои Артура Конан Дойла — Шерлок Холмс и доктор Уотсон. Издание адресовано самым широким кругам читателей.
![Неканонический классик: Дмитрий Александрович Пригов](/storage/book-covers/8f/8ffdf06451d6e4b1a8f7232b417dc559cc9592b4.jpg)
Эта книга — первый опыт междисциплинарного исследования творчества поэта, прозаика, художника, актера и теоретика искусства Дмитрия Александровича Пригова. Ее интрига обозначена в названии: по значимости своего воздействия на современную литературу и визуальные искусства Пригов был, несомненно, классиком — однако его творчество не поддается благостной культурной «канонизации» и требует для своей интерпретации новых подходов, которые и стремятся выработать авторы вошедших в книгу статей: филологи, философы, историки медиа, теоретики визуальной культуры, писатели… В сборник вошли работы авторов из пяти стран.