Им равных нет - [51]

Двое оставшихся боевиков были взяты живыми, хотя и пытались подорваться гранатами и унести с собой побольше неверных. Трое умудрились уйти от погони.

Боевая группа «Шипы Пророка» перестала существовать…

Самая опасная террористическая атака была отбита практически без потерь. Но наступление на Россию продолжалось на всех фронтах. И главное – на идеологическом.

Ход со зверствами батальона внутренних войск в Ичкерии оказался удачным и востребованным. По мировым телеканалам с утра до вечера крутили кадры с описаниями зверств милиционеров, уничтоживших мирное село. Вскользь упоминалось про волну терактов в России, но акценты умело были расставлены таким образом, что у обывателя создавалось впечатление – это насилие есть не что иное, как самооборона маленького угнетенного народа, борющегося за свое право жить на земле по обычаям предков.

Продолжались беспорядки в Европе. Территории у российских посольств во Франции, Дании, Бельгии становились местами повышенной опасности, а еще чаще – открытых боевых действий. Типичная картина – цепочка перепуганных и не ждущих ничего хорошего полицейских. Беснующаяся толпа. Бутылки с зажигательной смесью, летящие в окна русского посольства и разбивающиеся о пуленепробиваемые стекла. Переворачиваемые машины… Свободу Ичкерии!!! Руки прочь!!! Даешь джихад!!!

Представитель Польши в Генеральной Ассамблее ООН потребовал рассмотреть вопрос о введении против России экономических и политических санкций. С учетом давних братских отношений между родственными славянскими народами – поляками и русскими – он не против был запросить и ядерную бомбардировку.

Внутренняя оппозиция в России тоже бесновалась. Казалось, еще немного, и ее представители отправятся с оружием в руках защищать гордых вайнахов от тяжелой и неправедной карающей длани русского империализма. Особое ее возмущение вызвала отставка вольнодумного помощника Президента, с таким чувством дававшего интервью о свободе Ичкерии. После отставки он улетел в Мексику и там продолжил раздачу интервью, теперь уже вообще не стесняясь в выражениях и поливая грязью и Кремль, и всю Россию.

Но все это была лишь верхушка айсберга. Лишь посвященные могли слышать скрип скрытых пружин, двигающих народы, экономику и политику на голубом шарике, затерявшемся в холодных просторах Вселенной. И двое таких посвященных сейчас вели беседу на даче близ Рублевского шоссе, в охраняемой зоне, где располагались государственные владения.

Не было здесь помпезного новорусского шика. Деревянный двухэтажный просторный дом, территория большая – сосновый бор, ручеек, беседки, пригорки. По виду типичная барская усадьба девятнадцатого века, от нее веяло спокойствием и отрешенностью. Эдакий тихий островок в сорвавшемся с катушек бушующем мире.

Тут Председатель Совбеза Бусыгин находил душевное отдохновение. Но от проклятых дел не спрячешься. И сейчас именно о них он говорил с директором АФБ Кутасовым, при этом с удовольствием уминая шашлык в деревянной, давно не крашенной беседке. Запивали мясо дорогим красным французским «Бордо» урожая двухтысячного года.

– Слышал, с нашим представителем в Швейцарии встретился Уилмер, – откладывая шпажку с шашлыком, произнес директор АФБ.

– Это который, Джеки, что ли? – Председатель Совбеза прихлебнул вина и зажмурился от удовольствия. – Теневой американский посол по Восточной Европе?

– Он, паскудник.

В последние дни в МИД России зачастили послы западных держав. Вежливое дипломатическое давление – мы весьма озабочены, мы не хотели бы обострения отношений, но России грозит утратить партнерские связи с Западом, в том числе и в экономике. Они привыкли, что Россия сдает назад при первом окрике. Но сейчас огромная ядерная страна не спешила отдаваться по дешевке, как портовая шлюха. И Запад нервничал. Ему хотелось одной атакой додавить Державу. Но та сопротивлялась. Неожиданно. Непонятно. Непостижимо. И эти неясность и неопределенность пугали больше всего.

Но основная работа по психологической обработке политической элиты России велась в тени. В международных делах не все решается за официальным столом переговоров, с заявлениями, подписями высших должностных лиц, под аккомпанемент пресс-конференций и светомузыку вспышек фотоаппаратов. Есть такой термин – параполитика (по аналогии с парапсихологией). Речь идет о скрытой от посторонних глаз политической деятельности, цели, задачи и методы которой порой совершенно противоположны публичной политике. В рамках ее для особо деликатных вопросов действуют посредники, как правило, бывшие крупные дипломаты, известные общественные деятели, специализирующиеся на неофициальных контактах центров силы государств. И на таких неофициальных встречах точки над «и» расставлялись достаточно откровенно, торговались азартно, условия ставились ясные и четкие, без рассчитанных на широкую публику заклинаний о демократических ценностях и осях зла. Сегодня вся эта братия активизировалась на русском направлении. Джеки Уилмер относился к числу наиболее жестких теневых дипломатов и привлекался к переговорам в условиях серьезной конфронтации. Он умел убеждать. И принуждать.