Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других? - [9]

Поэтому мы учим наших детей говорить «пожалуйста» и «спасибо», даже когда получить желаемое можно, не будучи вежливыми. Мы учим их быть добрыми и щедрыми, даже когда не хочется. Заставляем детей улыбаться, когда приходят гости, даже если они не выносят этих гостей. Мы понимаем, интуитивно и рефлекторно, что определенная доля лжи – неизбежная цена за билет в общество. В свою очередь мы ожидаем аналогичного обмана от других.

За миллионы лет наш мозг усвоил, что выживание – дело непростое и лишние враги никому не нужны. Вежливость в человеческом коллективе аналогична правилам поведения, которыми руководствуются другие виды животных. Если вам доводилось видеть, насколько согласованно действуют миллионы скворцов, когда каждая птица летит крылом к крылу со своей товаркой, и внезапный приказ об изменении курса беззвучно разносится по всей стае, то вы понимаете, как важна была социальная координация на протяжении всей нашей долгой эволюции.

Если вы действительно хотите понять, как сильно ложь помогает ориентироваться в социальном мире, просто попробуйте прожить несколько дней без нее. Скорее всего, у вас ничего не получится, если только вы не поразительно асоциальный или попросту жестокий человек. К этому выводу в 1996 году пришла психолог Белла де Пауло из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре. «Изначально я хотела заняться поиском невербальных сигналов, указывающих на обман, – рассказывает де Пауло. – Но, продолжая исследование и просматривая публикации, я была просто поражена, что на самые базовые вопросы, касающиеся обмана, до сих пор не было получено ответов: например, как часто мы лжем».

Де Пауло проводила «дневниковое исследование»: испытуемых просили записывать неправду, которую они говорят в течение дня. Она выяснила, что большинство людей сообщают об одном случае лжи в день. Последующие исследования показывают, что результаты де Пауло были чрезвычайно заниженными. Большинство людей не учитывали мелкую социальную ложь – ложь из соображений вежливости, – которую исследовал Харви Сакс. В одном из своих недавних исследований Роберт Фельдман снял на камеру разговоры совершенно незнакомых людей, встречающихся впервые. Участники признавались во лжи примерно три раза за каждые десять минут разговора, а некоторые соврали целых двенадцать раз. Несмотря на то что данные, полученные де Пауло, были скромными и, как стало ясно по прошествии времени, заниженными, изначально их встретили со скептицизмом и недоверием. Неприятно осознавать, что вы постоянно лжете. Многие из ее студентов напрямик заявляли, что никогда не врут. Для них у де Пауло был простой ответ: попробуйте продержаться без вранья сколько сможете. У большинства не получилось не прибегать ко лжи дольше нескольких дней. «Никто никогда не сумел выполнить это задание», – говорит она. Студенты открывали для себя то, что де Пауло уже было известно: «Стараться все время говорить чистую правду – не так уж и хорошо, да и, пожалуй, просто невозможно».

Одна из главных проблем, с которой сталкивались студенты де Пауло, заключалась в том, что ложь, о которой они даже не задумывались, на самом деле оказалась гораздо более распространенной, чем гнусные случаи вранья, бывшие у всех на слуху: «Зачастую мы лжем, потому что не хотим обижать других людей или хотим примириться с тем, что им хочется думать, с тем, что они чувствуют, – говорит она. – Это проявление доброты к тем, кто нам дорог. Дело не в том, что мы не ценим честность, а в том, что нечто другое мы ценим больше. Это могут быть чувства другого человека или ваша привязанность к нему».

Поэтому нас не должно удивлять, что мы чаще всего обманываем самых близких – людей, которые нам небезразличны. Как говорит де Пауло, «эта заботливая, добросердечная ложь – как подарки, которые мы дарим самим дорогим людям».

Если рациональное мышление подсказывает нам «говорить правду независимо от последствий», то более древние алгоритмы в мозгу нашептывают: «Лучше поладь с другими людьми и береги эту связь». Две системы говорят на разных языках: одна – на прямолинейном, другая – на подсознательном. Одна взывает к логике, другая – к целесообразности. Одну глубоко волнует истина. Другая заботится о последствиях.

Глава 2. Все будет хорошо

А мы лежим немея – не умея

Покинуть одиночества тупик,

Найти в душе, пока мы еще мы живы,

Слова, что милосердны и не лживы, —

Или почти добры, почти правдивы.

Филип Ларкин. «Разговор в постели»[17]

Немецкий философ Иммануил Кант поистине не выносил лжи. Он доходил до утверждений, что мы обязаны говорить правду, даже если убийца спрашивает о местонахождении предполагаемой жертвы. «Правдивость, – однажды написал Кант, – есть долг, который надо рассматривать как основание всех… обязанностей»[18]. Немногие зайдут так далеко и расскажут преступнику, где на самом деле скрывается его будущая жертва, однако большинство согласится с мнением Канта о том, что ложь – это плохо, а правда – хорошо. Честность – одна из самых заветных человеческих добродетелей. Опросы показывают, что американцы считают ее важнейшим критерием при выборе президента, даже лидерские качества или интеллект не играют такой роли (хотя результаты кое-каких недавних президентских выборов