Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других? - [33]

Я закричала, когда мои сани понеслись вниз по склону. Ты ждал меня внизу. Было страшновато, Джозеф. Но мне стало лучше, когда ты обвил меня руками, поцеловал в лоб и произнес: «Я люблю тебя, дорогая».

Мы направились обратно к машине, когда ты неожиданно взял пригоршню снега и высыпал мне за шиворот. Потом ты стал убегать – знал, что я не останусь в долгу. Я прихватила немного снега и погналась за тобой. «Пускай я и люблю тебя, Джозеф, но это тебе с рук не сойдет», – закричала я. Наконец я догнала тебя, и мы оба упали в снег, смеясь. Мы просто лежали и смотрели друг другу в глаза. Когда мы встали, чтобы стряхнуть снег с одежды, я посмотрела на очертания наших тел, идеально отпечатавшихся в снегу. Я обняла тебя и нежно поцеловала в губы. «Так будет всегда, Джозеф», – сказала я.

Время от времени Памала что-нибудь прикладывала к письмам. Она любила рисовать и часто присылала Джозефу свои работы. Обычно это были изображения безмятежной природы или зарисовки животных. Весной после начала их переписки она отправила ему рисунок птицы-кардинала[59] с надеждой, что этот подарок он «сохранит навсегда». Еще она присылала стишки, зачастую посвященные ему. Одно из них было напечатано на бумаге с изображением молодой девушки, играющей с цветами:

С тобой я уже совсем не одна…

Небо стало голубым; больше не плачу в подушку;

Ты лучший из всех, кого знаю я,

И мои чувства к тебе – совсем не игрушка.

Иногда Памала присылала небольшие подарки. Джозефу было неважно какие. В них всегда таился важный смысл. Однажды она отправила ему серый речной камешек с письмом, где рассказывала, как нашла его на живописном берегу реки Миссисипи. Она хотела разделить это мгновение с ним. Джозеф был в восторге. Для него камешек стал ценнее бриллианта.

В другой раз Памала прислала Джозефу «счастливую монетку». Она написала: «Оставь себе эту монетку, дорогой. Пусть она всегда напоминает тебе, что хорошие люди еще могут появиться в твоей жизни… а еще думай о ней как о маленьком знаке моей любви к тебе. Если ты возьмешь ее в руку и крепко сожмешь, то почувствуешь, как от нее исходит тепло моей любви».

Джозеф взял десятицентовик и стиснул его в ладони. Он действительно почувствовал, как монетка источает тепло ее любви.

Как и другие женщины из Убежища, с которыми переписывался Джозеф, Памала периодически просила у него денег. Она называла это Любовными подношениями, которые всегда выглядели как просьбы помочь ей в какой-нибудь нужде. Он никогда не мог отказать ей, да и не хотел. Часто посылал даже больше, чем она просила. Эти подарки обошлись ему в несколько тысяч долларов. Он был счастлив, зная, что может помочь и сделать ее жизнь немного легче.

Однажды прямо перед Рождеством Памала написала Джозефу, что хочет прислать ему синий фотоальбом, в котором он мог бы хранить все ее письма. И она будет хранить письма Джозефа в таком же. Альбомы с вытисненной на них надписью «Воспоминания Памалы и Джозефа» стали бы символом их особой связи. На расходы она попросила 50 долларов. «Я бы очень хотела позволить себе оплатить все это самостоятельно, – сказала она. – Ты так много для меня значишь, и я не хочу обременять тебя, Джозеф».

Фотоальбом доставили в канун Рождества. Он оказался даже красивее, чем Джозеф себе представлял, с очаровательным белым лебедем на обложке. Он тщательно разместил в альбоме все письма, которые получил от Памалы. На первых страницах он расположил свои любимые, чтобы их можно было легко найти и перечитать. Кроме того, она прислала еще одну фотографию. На ней она сидела на стуле с пуделем Жижи на коленях – это выглядело как работа профессионального фотографа-портретиста. Фотография в рамке заняла место на шкафчике в его спальне, где он хранил гальку с побережья Миссисипи и счастливую монетку.

У кровати стоял небольшой керамический маяк, который ему прислала Памала. Маяк надежды. Вот чем для него стала Памала. Пусть он никогда не встречался с ней и не разговаривал вживую. Но кроме родных на свете не было ни одного человека, кто был бы ему ближе.

Сквозь призму наивного реализма история Джозефа кажется глупой. Как можно влюбиться в человека, с которым никогда не встречался и не разговаривал? Звучит безумно. Но давайте остановимся на минутку и подумаем. Говоря о «безумном» поведении, мы часто имеем в виду, что кто-то утратил связь с реальностью – слышит голоса, которых на самом деле нет, живет фантазиями, существующими только в его собственной голове. Когда мы говорим о психически здоровом, цельном человеке, то рисуем обратную картину. Этому человеку свойственно сверхчеткое восприятие мира, он – реалист.

Именно в таком ключе специалисты по человеческому поведению долгое время воспринимали заблуждения. В трактате «Недовольство культурой» Зигмунд Фрейд писал: «Можно возжелать переделать мир, создать вместо него другой, в котором были бы уничтожены самые невыносимые его черты – они заменяются на другие, соответствующие нашим желаниям. Тот, кто в отчаянном бунте становится на этот путь, как правило, ничего не достигает – действительность слишком сильна для него. Он становится безумцем…»