У меня получается сделать одно отжимание, даже снова выпрямить руки. Но на следующем подходе я понимаю, что подняться обратно не получится. И позорно бухаюсь на мокрую землю.
— Прискорбно, студент Шеклис, — преподаватель цокает языком. — Очень-очень прискорбно. Встань в строй.
Послушно встаю, смотря только себе под ноги. В носу защипало — ну и позор! — но я стараюсь сдержать эмоции. Негоже парню лить сопли из-за такой ерунды. Ведь так? Да и вообще, Зерг переводится с древнейшего языка как гордый. Надо соответствовать фамилии!
Гляжу на ряды студентов и замечаю, что для меня освободилось местечко. В первом ряду. И это сейчас, когда я хотела бы оказаться от посторонних взглядов как можно дальше! Лучше бы с самого начала так сделали.
— Я даже не подозревал, что все настолько плохо, — преподаватель так подчеркивает слово настолько, что к щекам приливает румянец, скрываемый магией иллюзии. — И если таких уникумов как Шеклис, который и один раз нормально отжаться не в состоянии, много, то я разделю вас на две группы. Сильные и отстающие. И… сильные будут тренировать отстающих. Лично у меня нет никакого желания тратить на это время.
Невзирая на ехидный тон, я мысленно перевожу дух. Уж лучше надо мной «поиздеваются» одногруппники, чем этот мужчина.
— Сейчас приступим к пробежке. Для разминки пять кругов вокруг академии, — продолжает он. Пять кругов?! Для разминки?! Интересно, а сколько тогда «всерьез»?
— Простите, пожалуйста, а как вас зовут? — робко спрашивает один из тех, кто стоит в первом ряду. Светленький паренек в очках. Судя по худощавому телосложению, он тоже не особо готов к подобным тренировкам.
— Можете называть меня профессором Вардом, — сухо бросает мужчина. — А теперь вперед. Тот, кто прибежит последним назначается на вечернюю отработку на кухне.
Стоит ли говорить, что в тот же миг все побежали? Стоит ли лишний раз подчеркивать, что мне не удается никого обогнать? Стоит ли говорить, что за этот день мне так и не удается найти кончик ниточки, способной привести меня к следу брата?
9
Я с трудом ковыляю к комнате. Мышцы налились тяжестью, и я могу только представлять, как тяжело будет завтра. В ушах звенит, дышу так, словно в легкие налили расплавленного свинца.
Все, что мне хочется, принять горячую ванну. Или лучше холодную?
Я никогда не занималась тяжелыми физическими нагрузками, потому понятия не имела, что делать, когда чувствуешь себя так, будто твое тело пропустили через раскаленное сито, перед этим хорошенько провозив по стиральной доске.
— Ты только глянь, кто это у нас, — меня пихают в бок.
— Ооо, точно! Как он там представлялся? Младший сын барона Шеклис? — подпирают с другой.
И я мысленно закатываю глаза. Вот только их тут сейчас не хватало!
— И вам доброе утро, — мрачно отвечаю я.
— Ооо, ты только глянь. Ландик научился хорошим манерам, — заявляет один из близнецов (ума не приложу, кто из них кто).
Братья Баркель хохочут. Понятия не имею, что их так насмешило, но стараюсь не давать повода для их агрессии.
— Алер, познакомься, — хмыкает Левый, чуть отвернувшись. — Это сам младший сын барона Шеклис!
Я вздрагиваю. Чувствую, как лоб покрывается испариной. Мне страшно. Своего жениха я видела только издали, и то, когда тот еще им не являлся.
— Да, Гильям, познакомься, — вторит ему второй.
О, Великий Канис! За что ты меня наградил такими идиотами?! Может, они еще и фразы друг друга дополняют?
— Остановись, когда с тобой сам лорд Алер знакомится, — Правый хватает меня за руку. Я тихо ойкаю, из-за чего Левый награждает меня ехидным взглядом.
Меня буквально силой разворачивают к Гильяму.
— Шеклис? — он катает имя на языке и чуть приподнимает густые, но четко очерченные брови. Я замираю. Впервые могу рассмотреть поближе человека, с которым, по желанию батюшки, мне предстоит провести всю жизнь. — Не припоминаю этого рода.
Высокий, широкоплечий, со светлыми, собранными низкий тугой хвост волосами — этот мужчина, безусловно, умеет произвести впечатление на девушек. Но не на меня. Я же просто чувствую страх, ведь если жених каким-то образом выяснит, что под личиной младшего сына выдуманного барона Шеклис скрывается его невеста, обязательно даст знать отцу. А этого никак нельзя допустить. Совершенно. По многим причинам.
— Видимо, ну очень обедневший барон, — хмыкает один из братьев Баркель.
— Представься полным именем, — Гильям шагает вперед и приподнимает руку.
Я завороженно смотрю на его пальцы, а потом испуганно шарахаюсь в сторону. Натыкаюсь на мерзко смеющихся близнецов. С его руки свисает змея. Тонкое тело и крупная треугольная голова, тело покрытое чуть поблескивающей красной чешуей, а глаза сверкают агатами. Слышу тихое шипение, напоминающее шуршание травы.
Вининумис… Самая опасная змея в мире. Яд, при проникновении под кожу, вызывает моментальную смерть. Но… как?! Как ему позволили протащить эту тварь в академию?!
Я знала, что род Алеров держит крупный серпентарий, является едва ли не монополистами на рынке зелий, лекарств и… ядов. Все самые выдающиеся целители и лекари шли работать именно на них. Но и подумать не могла, что у моего жениха есть ручная смерть.
