Иллюзия обмана - [11]

— Пожалуйста, потише! — шумно отдыхиваясь, заявил он вместо приветствия. — Никто не должен знать, что я здесь! У нас мало времени! Похоже, здесь затевается нечто! Хотел бы я только знать, что и насколько мерзким оно окажется…

— Не мешало бы одному моему знакомому научиться не пугать своих уже не юных приятелей. Уж коли тебе приспичило появляться столь эффектным образом, то не дурно было бы для начала поздороваться! — с напускной брюзгливостью отчитал друга брат Мренд и добавил: — Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! Больше, чем всегда. Хотя некоторые слоняющиеся через времена бездельники могли бы предупредить о том, какую роль мне приходится играть в этом дурацком спектакле. Ну да дело прошлое — сам уже начал вникать. Здесь и вправду творится что-то невообразимое…

Художник начал рассказывать о своих наблюдениях и подозрениях. Волшебник слушал предельно внимательно и даже не носился из угла в угол. Похоже, Мренд подтверждал его худшие опасения. Дело было не в том, что сменяется Император — пугающе выглядело то, как он добился короны. Кинранст всё больше мрачнел:

— Всё сходится, — отрывисто констатировал он. — Я давно подозревал, что Конвентус кончит чем-либо подобным. Идиотская была идея создать бессмертное пугало. Внешность внешностью, но люди-то разные.

— Меня удивляет другое — Арнит, судя по всему, сам из волшебников. Так. А ты вроде бы говорил, что ни один чародей мимо Конвентуса не проскакивал.

Действительно, Конвентус с давних пор жёстко контролировал деятельность всех магов Сударба. Для этого были организованы так называемые Квадры, прозванные в народе Развесёлыми Четвёрками. Действовали они именем и по приказу Императора, а подчинялись только Магическому Совету. Едва где-нибудь, хотя бы и в отдалённых селениях проходил слух, что появился юноша с особыми способностями — его мигом доставляли в Конвентус и проверяли. Если подтверждалось, что это действительно волшебник, бедолагой занимались вплотную, поначалу только обучая различным тонкостям магического искусства. Кроме того, всем ученикам без разбора сулили власть и силу, богатство и славу, искушали возможностью изменить мир:

— Здесь ты будешь всесильным, только стань одним из нас! — говорили прозелиту.

Многие соглашались… Тех, кто отказывался, понимая настоящую суть Конвентуса, "отпускали с миром". Неофитам же внушали, что эти волшебники — просто заговорщики и бунтовщики. Рано или поздно новенькие ломались и опаивали несогласных особым зельем, которое отбирало у тех знания и силы и делало бывших волшебников простыми, довольными жизнью обывателями, владеющими лишь простейшей магией, которая, несомненно, помогает в ведении хозяйства, но не может причинить серьёзного вреда ни окружающим, ни устоям государства. Что касается волшебниц, то искони считалось, что в Сударбе их нет, а на самом деле, как только в какой-нибудь девочке или юной даме просыпались соответственные способности, к ней незамедлительно являлась Квадра с отбирающим зельем. Из таких исправленных волшебниц получались идеальные глуповатые, но на редкость хозяйственные жёны.

Когда неугодный волшебник был нейтрализован, члены Конвентуса с постными лицами объясняли исполнителю приговора, что, собственно, имелось в виду не то:

— Ну что ж, у всех бывают ошибки. Отобранного, конечно, не вернуть, но об этом никто и никогда не узнает, если имярек в дальнейшем будет делать только то, о чём его попросят премудрые наставники.

Чаще всего имярек соглашался, не желая разделить участь собственных жертв. Вскоре бывший неофит, а теперь полноправный член Конвентуса совершенно забывал о собственных злодеяниях и находил полнейшее утешение в своём высоком положении и причастности к тайне.

До недавнего времени считалось, что такой судьбы удалось избежать только Одинокому Волшебнику, да и то в незапамятные времена. Теперь вот выходило, что и Арниту тоже. Значит, ещё невесть сколько магов скрывается в самых разных уголках Сударба. Оставалось надеяться, что Арнит не думает о том же. И брат Мренд, и Кинранст понимали, что для того, чтобы сначала перехитрить Конвентус, а потом и вовсе его извести, необходимы выдающиеся способности и умения. Похоже, у них появился серьёзный соперник.

— Что же мы можем противопоставить? — задумался Художник. — Нас маловато…

— Ну-у, как сказать, — парировал Волшебник — Ты, да я, да Садовник с сыном, ещё кто-нибудь найдётся. Потом, в Дросвоскре скрывается несколько волшебниц, а женская магия — она и есть женская магия…

— Всё равно не сладим…

— А дюки на что? Они-то точно на нашей стороне будут… Слушай, что это такое? — вдруг не к месту спросил Кинранст, вертя в руках потрёпанную шляпу друга.

— Так-то оно так, но похоже, что помощь скоро потребуется не столько от них, сколько им. Правда, я кое-что тоже предпринял, — и брат Мренд поведал своему другу о некоторых коррективах, внесённых в императорский портрет. — И оставь ты в покое шляпу! Другой у меня покуда не предвидится…

— Можешь, если хочешь, — отсмеявшись, Кинранст всё-таки начал импульсивно бегать из угла в угол, по традиции сшибая полой мантии всякую мелочь и не удосуживаясь её поднять. — И потом, Арнит скоро привыкнет к безнаказанности. А если мы будем действовать на шаг быстрее его — всё получится. Уж поверь горе-пророку. Ладно, кроме шуток, сделаем так: ты следи за тем, как будут развиваться события здесь. А я смотаюсь в Дросвоскр. — с этим Одинокий Волшебник исчез так же незаметно, как и появился.