Иллюзия любви - [37]

Нина вдыхает и выдыхает, стараясь собраться с мыслями, разогнать серый туман, клубящийся в ее голове. Ни одного слова не приходит ей на ум и она уже близка от того, чтобы сейчас сорваться с места и бежать вон отсюда. Но как только у нее появляется эта мысль – странное дело – мысли вдруг начинает строиться ровными рядами – и Нина начинает говорить:

– Дядя Моня, – шепчет Нина, – мне нужна твоя помощь. Один человек...

Тут она снова внезапно замолкает – слезы душат ее и мешают говорить. Дядя Моня ласково кивает ей головой, приглашая говорить дальше – словно добрая учительница, перед которой стоит проштрафившаяся школьница.

– Этот человек... Он мне очень дорог, – говорит Нина, – он... Его зовут Васик, – зачем-то добавляет она. – Дядя Моня, он правда мне очень дорог и я не хочу причинить ему зла.

Дядя Моня кивает и улыбается мудрой улыбкой, будто хорошо и давно знает того Васика, знает, что ему хочет сказать Нина и знает все на свете вообще.

– Васик влюблен в меня, – продолжает Нина, – он так увлечен мною, что... Я не хочу, чтобы с ним было так, как с Борисом. Конечно, странно, что я пришла к тебе с этой просьбой... Именно к тебе... Но идти мне больше некуда. И только ты мне можешь помочь.

– Говори, – вставляет слово дядя Моня, – я, конечно, помогу тебе. Ты мне сегодня дала денег больше, чем обычно... Ты, наверное, приходила с этой просьбой ко мне сегодня – первый раз? Но не решилась высказать эту просьбу, так оно было?

– Так, – шепчет Нина.

– Ничего не бойся, – говорит дядя Моня, подкрепляя каждое слово ласковой улыбкой, – говори, говори, я все исполню, если смогу.

– Ты сможешь, – шепчет Нина и на несколько минут замолкает, потому что ее снова душат слезы. Дядя Моня снова что-то говорит – ласковое и ободряющее – но Нина не слушает его.

– Мне нужно, чтобы Васик отстал от меня, – выпаливает наконец Нина, справившись с собой, – со мной он никогда не будет счастлива. Если он будет со мной, то... я боюсь, что с ним будет то же, что и Борисом... Кажется, я это уже говорила...

– Так что же ты хочешь? – говорит дядя Моня. – Конкретно?..

– Мне нужно, чтобы он забыл меня совсем – Васик, – шепчет Нина и снова опускает глаза, – просто... чтобы он никогда... Будто бы он никогда не появлялся в моей жизни. И я в его жизни... Чтобы никогда не появлялась. Пусть все останется так, как было... Мне все равно пропадать и я не хочу счастья, если есть риск, чтобы все повторилось... как с Борисом.

– Я могу помочь тебе, – говорит дядя Моня, – я всегда даю людям то, что они просят. Сейчас, погоди...

Дядя Моня исчезает за грудой наваленного у стены тряпья и через секунду появляется с крохотной коробочкой в руках.

– Вот это, – говорит он.

– Что это? – спрашивает Нина.

Дядя Моня снова улыбается и говорит – тихо-тихо:

– Очень хорошая мазь. Намажешь ей губы, поцелуешь своего ненужного возлюбленного... – тут дядя Моня хихикнул, – и скажешь ему то, что хочешь. Можешь быть уверена – что он выполнит все так, как ты его попросишь. Это очень хорошая мазь, – повторяет он.

Нина принимет коробочку дрожащими руками, едва не выронив, прячет ее в карман.

– Все, – кивает ей дядя Моня, – я все выполнил, как ты и хотела. Что-нибудь еще?

Нина отрицательно мотает головой и отступает в дверной проем. Дверь захлопывается за ней.

* * *

Дядя Моня еще некоторое время стоит, улыбаясь, и смотрит на закрытую дверь.

А потом беззвучно смеется, широко раскрывая рот, будто прекрасно знает все, что случится сегодня, завтра и послезавтра...

Но Нина этого уже не видит.

* * *

...Автомобиль останавливается у подъезда большого многоэтажного дома.

– Код подъезда не забыла? – обернувшись к Нине, проговорил водитель.

– Нет, – очнувшись от своих мыслей, сказала Нина.

– Тогда вперед, – повысил голос водитель, – и с песней. Чего заснула? Клиента этого ты знаешь, он тебя не обидит, так что я подниматься не буду.

Нина вышла из машины и направилась к подъезду.

– Вот шалава, – усмехнулся человек в черной машине и сунул в рот сигаретку, – на ходу спит. И ведь – трахаться будет точно так же – подмахивать и покрикивать, а на самом деле думать о другом... Одно слово – проститутка...

Человек в черной машине прикурил от дорогой зажигалки и с удовольствием затянулся.

* * *

Мы с Дашей только-только пригубили свой чай, а хозяйка квартиры успела нам представиться и немного рассказать о себе (ее звали изысканно и красиво Марианна Генриховна, хотя родом она была из глухой деревеньки под каким-то провинциальным городком с труднопроизносимым названием).

Поговорив с нами о том, о сем, Марианна Генриховна достала из духовки яблочный пирог, присела за стол – напротив нас и – не успели мы с Дашей опомниться, как она изумительно мелодичным голоском сплела нам печальный рассказ. Речь шла о ее дочери Анне, как я поняла, несколько лет назад пропавшей без вести в трущобах того самого провинциального города...

Анна, как и ее мать, не была коренной горожанкой. Родилась и провела свое детство и большую часть юности в захолустной деревне, а, приехав в город, она удивительно легко вписалась в безумную городскую жизнь.

Наверное, повлияло на это то, что единственной отдушиной ее детства были мыльные сериалы, где импозантные длинноногие героини разъезжали в шикарных авто, купались в ваннах, размером с колхозный пруд и влюблялись в знойных темноглазых красавцев, причем, что очень удивляло маленькую девочку Аню, совершенно не замечали, что живут в возмутительной роскоши и абсолютно не представляли себе другой жизни.