Иллюзия Луны - [80]

Игнат и не спрашивал.

– Нет, вообще-то я думаю, я даже уверен, она любила тебя, – Кир уселся в свое широкое и потертое кожаное кресло. – Женское сознание – сплошная загадка. Левое полушарие взаимодействует с правым… Это же ненормально. Короче говоря, чего уж там и как, не знаю, но через год у них все окончательно разладилось. Может, совесть замучила?.. В общем, разошлись. Иван женился на этой Арине, родил сына, все чин чинарем, да и вы зажили нормальной семейной жизнью, но ты со своей работой бесконечной, и она сначала с этим Осипом, потом с Витькой… Все как у людей. Большие надежды, маленькие разочарования… – он посмотрел на свои перепачканные красным руки.

Потер тут, там.

– Да нет, я тоже думаю, что это она Ваньку убила, – Кир вздохнул. – Я-то ее понимаю. Вон сервант стоит. Вроде вещь старая, а выбрасывать жалко. Привык, память… А потом, знаешь, есть такие связи – на всю жизнь. Уже и общего ничего нет, и годы прошли, и новые семьи образовались, а они все никак забыть друг друга не могут. Так и живут со своими демонами… В общем, так это или нет, но когда ты одного за другим грохнул Витьку и Осипа, царствие им небесное, она перепугалась. Решила, что ты все всегда знал, молчал и ждал. И теперь, начав убивать, убьешь и его, а потом и ее. И что?.. – он покачал головой. – Ничего. Сама все и устроила. Думала, тебя остановить, а грохнула своего бывшего.

Игнат почувствовал, как пол, словно палуба беспомощного корабля потащился куда-то в сторону. Он обернулся к Киру. Белые глаза спокойно смотрели сквозь него.

– Я никого не убивал… – еле слышно прошептал он.

Ничего не изменилось. Может, только улыбка белоглазого истукана стала чуть заметнее. Чуть шире. Чуть хищнее.

– Я никого не убивал! – от отчаяния у Игната прорезался голос.

Кир молчал. Откровенно ухмыляясь и наслаждаясь моментом. Или Игнату это только казалось? Он уже не мог поручиться.

Он стоял напротив короля Кира, уверенно сидящего в своем кресле. Неподвижного и неживого, словно покинувшего поверхность незаконченной картины и здесь, в пределах комнаты, приобретшего полнокровие и объемность форм. Злость и жалость к себе внезапно вскипели в крови Игната.

– Да кто вы такой, чтобы судить? Кто? Сумасшедший художник? Шизофреник? Что вы делаете? Копии? Чужие миры исследуете? Свои придумываете? Да что вы знаете о жизни? Прячетесь среди своих фантазий. Ничего не можете. А все туда же! Да вы попробовали бы жить, как я, – общаться со всякими уродами, деньги зарабатывать, семью содержать! – Игната уносило совсем не туда, но он уже не мог остановиться.

Вдруг он вздрогнул. Оглянулся, метнулся в одну сторону, в другую, задел ногой ковер, чуть не упал, отразился в зеркале и испугался своему отражению. Да, он не ошибся, все его невидимые спутники опять были на своих местах. Безжизненные, но шустрые тени, они давили на грудь и плечи и тяжело дышали в спину. Кир с тревогой наблюдал за его перемещениями.

– Эй, это, с сервантом поосторожнее…

Кир не договорил. Игнат изо всех сил ударил кулаком в середину серванта. Тот со стоном сложился в верхней части. Кир всплеснул руками:

– Ой, ну все, нет серванта…

Игнат развернулся и так резко приблизился к нему, что Кир отшатнулся. Но Игнат всего лишь упал на ковер рядом с креслом и обхватил руками гудящую голову.

– Господи, за что? Что я сделал такого? За что?.. – бормотал он.

Заглушая его причитания, на стене принялись бить часы. Ни Кир, ни Игнат, занятые своими мыслями, не считали ударов. А они все продолжались и продолжались, один за другим, один за другим, отражаясь от деревянных боков коробки и резонируя в стенах большой комнаты. Наконец продолжительность концертного номера заинтересовала Кира, но стоило ему поднять глаза, как бой стих. Только отзвуки эха продолжали висеть под потолком и звенеть в ушах.

– Знаешь, – наконец, дождавшись тишины, заговорил Кир. – Есть в природе такой феномен, называется «иллюзия луны». Не слыхал? Когда в ясную ночь луна восходит на горизонте, она кажется огромной. Видел, наверняка. Иногда даже страшно бывает – она так близко, что можно все кратеры рассмотреть, все горы и долины, русла и обрывы. А потом луна поднимается высоко в небо и становится совсем маленькой, с пятачок. Так вот, оказывается, что и над горизонтом и там, в небе, она совершенно одинаковая. Это иллюзия. Просто внизу у земли мы видим ее рядом с крышами домов, антеннами, деревьями и соотносим с окружающими предметами, а там, наверху, не с чем сравнивать… И нам кажется, что она много меньше. Понимаешь?

Игнат, не моргая, смотрел на Кира.

– Нет.

Кир кивнул.

– Очень похоже на нашу жизнь. Сплошные заблуждения, – он вздохнул так, словно ему и вправду было этого жаль. – Кажется, что-то совсем рядом, только руку протяни. Вот, вроде, жена, родной человек, близкий, понятный, а на самом деле… – Кир отмахнулся.

– Вот ты говоришь, я живу фантазиями? Может, и так. Но только мне кажется, что мы все живем в выдуманном мире. Вопрос только в том, кто его выдумал – ты сам или кто-то другой?

Кир смотрел на скорчившегося Игната, когда-то красавца мужа его красавицы дочери. Сейчас эта жалкая, измученная страхом, злостью и наваждениями фигура вызывала у него только брезгливое сострадание. Почти так же, только с большим уважением, он относился к безвестным бомжам с кличками вместо имен. Кир вдруг изо всех сил вцепился зубами в собственный ноготь. Вырвав из него крошечный заусенец, сплюнул его на пол.