Икбал Фарук и сокровища короны - [25]

Вдруг дверь кабинета инспектора открылась, оттуда вышли инспектор и Мохаммед с отцом.

— Ну, до свидания, мистер Али, — сказал инспектор.

— До свидания, господин инспектор, хорошего рабочего дня вам, — сказал отец Мохаммеда.

— Входите мальчики, и ты тоже, Мохаммед, — сказал инспектор, указывая на офис. Мохаммед попрощался с отцом и пошел с нами в кабинет, где мы сели на скамейку вдоль стены. Кроме Мохаммеда, который сел в большое кожаное кресло у стола.

— Я поговорил с вашим учителем, Йеппе Мёнстедом, и, честно сказать, он в не очень хорошем состоянии. Фактически, он был в довольно плохом состоянии, потому что, по-видимому, какие-то польские рабочие пришли в школьный лагерь и требовали от него пять миллионов крон. За сгоревший экскаватор. Он начал рассказывать историю про козу. Да, он казался спятившим.

— Да ладно, инспектор, Йепп просто немного не в себе.

— Да, ты прав, Мохаммед Али.

— Зовите меня просто, Мохаммед.

— Спасибо, Мохаммед, и я думаю, что ты прав, ему нужен отпуск, когда он вернется из Польши.

— Польши? — спросил я.

— О да, я забыл сказать. Поляки отвезли его в Польшу и хотят держать его там, пока не получат свои деньги.

— Вот, дерьмо! — воскликнул Ван.

— Иначе и не скажешь, — сказал инспектор с усталой улыбкой.

— Кто сейчас в лагере? — спросил Ибрагим.

— Ваш учитель математики, Каспер Йохансен, поехал туда прошлой ночью, так что теперь он там управляет.

— Когда они отпустят Йеппе? — спросил Тор.

— Тор, отец Мохаммеда договорился с поляками. Какие-то «кровавые деньги». У них так принято, мы здесь, в Дании, не совсем понимаем такого. Это означает, что Йеппе вернется через неделю или две. Надеюсь, что это так, потому что скоро будут промежуточные тесты.

— Я все понимаю про кровавые деньги, — ответил Тор.

— О, ты тоже, Тор? Ну ладно, но я также могу замять это недоразумение с Мохаммедом, так как его отец подарил мне летний домик рядом со школой красного креста в Пакистане. Да, это замечательно, он в деревне, рядом с фермой. Разве это не здорово?

— Ну, а как насчет нас? Мы идем в школьный патруль? — спросил я.

— Нет, нет, дело полностью закрыто. Просто идите домой и отдыхайте, пока остальные в лагере. Отец Мохаммеда все устроил, так что теперь все в порядке. Просто идите домой.

Выйдя из кабинета, мы подозрительно посмотрели на Мохаммеда и подумали, что на самом деле сделал его отец. Что-то здесь не так. Мохаммед ухмылялся.

— Расслабьтесь, парни. Инспектора ждет легкий шок, когда он приедет в Пакистан в свой «новый» коттедж и узнает, что это старый сарай моего отца, который он построил. Это прямо напротив скотного двора моего дяди.

— О чувак, только бы его инфаркт не хватил. А что насчет Йеппе и пяти миллионов? — спросил Ван.

— Расслабься, мой папа сделал им предложение, от которого они не смогут отказаться, в обмен на Йеппе Мёнстеда.

— Предложил осла? — спросил я.

— Ни в коем случае, это реальная сделка. Такой у меня отец.

— Ладно, здорово, но что он предложил? — спросил Ибрагим.

— Вероятно, они получат второй сарай моего отца, — сказал Мохаммед, и, смеясь, сбежал вниз по лестнице.

Я не спеша вернулся домой и порадовался, что избежал патруля и подарков отца Мохаммеда. Я думал, где взять все эти странные штуки, которые нужны Тарику к пяти часам. Когда я свернул с Блэгэрдсгаде на Корсгаде, вдруг раздался громкий голос:

— Что случилось, мой друг, что с тобой?

— О, что ты имеешь в виду, Кассым?

— Моя коза? Тарик говорит, что ее могли продать на мясо в Гиллелее. Это звучит как бизнес-провал. Где это Гиллелее, вообще?

— Это намного дальше, чем Эльсинор, и туда можно добраться только на поезде под названием «Свинья».

— Послушай меня, Икбал. Они чокнутые извращенцы. Кто, черт возьми, строит так далеко? И кто называет поезд «Свинья»? Клянусь, лучше остаться здесь, в секторе Газа. Вот где душевное спокойствие, брат.

— О да, но, попрощайся теперь с козобизнесом, Кассым.

— Нет проблем, Икбалыч, потому что мы теперь стрижем бабло, бизнес идет. У папочки куча монет, поэтому можно накупить кучу цацек, слышишь. Золотые цепочки, кольца и часы, сколько хочешь, и, может даже крутую тачку, какой-нибудь «бимсевимсер 320»[6] с личным номером и всеми наворотами.

— Разве для этого тебе не должно быть восемнадцать, и не надо получить водительские права?

— Только не мне. У Нетто или Эм-Си-Ди нет никаких прав! Я гангстерский король рынка в Норребро. Я вылезу на верхушку, клянусь! Ладно Икбало, у меня нет времени болтать. Большой папочка на работе.

— На работе?

— Я пойду в зоопарк, это моя новая работа, мужик. Сегодня мы попробуем срезать там кур. В Норребро отличный рынок кур, — сказал Кассым и пошел к Эбулеварден.

Я даже не спросил Кассыма, где он собирался держать кур, когда притащит их домой, я просто побрел дальше, а остаток дня потратил на то, чтобы приготовить все для Тарика, сложив этот дикий набор в комнате, как он просил. Когда Тарик вернулся домой, он сразу побежал проверять, все ли на месте.

— Что с ним? — спросил отец.

— Возможно, нервничает из-за того, что произойдет сегодня вечером.

— Что ты имеешь в виду, Икбал?

Мне просто пришлось рассказать об всем папе, и сказать, что нам нужна его помощь.