Икбал Фарук и сокровища короны - [11]

Я не хотел спрашивать, но у меня не было выбора, потому что я пообещал дяде продать адскую обезьянку из Сафари-парка.

— Хотите купить индийскую обезьяну с родословной, по имени Иоахим, за десять тысяч крон, легально?

Мужчина долго смотрел на меня, и единственное, о чем я думал, это то, что он скажет, когда будет меня вышвыривать.

— Ну, я на самом деле давно хотел обезьяну, но какую именно обезьяну ты предлагаешь?

— О, чт?..

— Да, какую обезьяну ты продаешь?

— О, она индийская.

— Да, но что за вид?

— Я не знаю, но вы можете увидеть ее, если посмотрите в окно.

Букинист встал и подошел к окну.

— А, это индийский лангур, очень достойная обезьяна. Но Иоахим? Разве это не странное имя для индийской обезьяны?

— Ну, да, достаточно странное, но вы можете называть ее, как хотите, если вы ее купите. Вы можете назвать ее Рафиком, — предложил я.

Продавец решил, что это прекрасное имя для обезьяны, но возникла проблема. У него было всего пять тысяч крон.

— Остальное вы можете получить книгами, — предположил он.

Я подумал, что раз мы с дядей делим прибыль, то дядя может забрать свои пять тысяч крон, а я возьму книгами.

— Договорились, меня зовут Икбал Фарук, и я живу немного дальше по улице.

— Очень приятно, меня зовут Миккель Йоргенсен, и теперь я владею обезьяной Рафик.

Он сказал, что я могу осмотреться и провести в магазине сколько угодно времени. Я снова посмотрел в окно и увидел, что дядя пока что не скучает по мне. Поэтому я стал смотреть на книги. Я мог взять кучу книг на пять тысяч крон, через некоторое время я нашел книги для каждого в семье и набралось только две тысячи. Я прошел в заднюю комнату.

— Эти книги тоже продаются? — закричал я.

— Да, все, — крикнул продавец.

Я долго смотрел на стеллажи, и в конце концов Миккель тоже вышел в заднюю комнату, чтобы помочь мне.

— Ты можешь не всю сумму потратить сегодня, — сказал он. — придешь потом еще.

— Я рад, но есть ли у вас книги об охотничьем братстве Хуберт? Ну, это старый охотничий клуб, о котором я слышал сегодня в замке Русенборг.

— Охотничий клуб Хуберт?

— Нет. Охотничье братство Хуберт, так нам сказали.

— А-а, охотничье братство Хуберт. Да, да, охотничье братство Хуберт, я слышал о каком-то охотничьем братстве Хуберт, вроде как, когда-то. Звучит знакомо.

Миккель долго думал, шарил взглядом по полкам, дергал себя за волосы. Внезапно он вскочил, нырнул в одну из полок и закричал что-то, я не разобрал. Миккель появился с книгой в руке.

— Да, вот оно. Это маленькая книжка, написанная пятьдесят лет назад архивариусом по имени Питер Холм. Речь идет о Копенгагене в старые времена, но, насколько я помню, в книге есть что-то об охотничьем братстве Хуберт.

В передней части книги была забавная картина Норребро. Книга называлась «Норребро во время войны», и на картине были нарисованы немецкие солдаты.

— Я возьму ее, а у вас ничего нет о золотых рогах?

— Ну, ты, очевидно, мальчик, который по-настоящему интересуется историей? Что ж, у меня много книг о золотых рогах.

Он указал на огромную кучу в конце комнаты. Я взял несколько. Теперь у меня книг было на много лет вперед.

— Ну, разве не пора идти за Иоахимом?

— Ты имеешь в виду Рафика?

— Ну, извините, можете вы называть его старым именем, пока я не уйду?

Миккель пообещал мне, а потом мы подошли к дяде и толпе, которая увеличилась, и которой очень нравилась парочка Рафик и Иоахим.

— Эй, дядя, я продал обезьяну человеку по имени Миккель, — закричал я, пока дядя барабанил, так, что пот катился с него градом.

— Икбал, мы оставляем этого чертова Иоахима. Только взгляни, сколько денег люди набросали в ящик.

Коробка на земле перед обезьяной была полна денег.

— Но дядя, у нас договор.

Дядя был занят собой, Иоахимом и деньгами, и только когда полиция прибыла и пробилась через толпу, его удалось отвлечь.

— У вас есть разрешение сидеть тут, и у этой мартышки? — спросил усатый офицер. Дядя был немного смущен, пока не удостоверился, что это полиция.

— Ах, мой хороший служитель закона, конечно, все в порядке, — сказал дядя, оглядываясь, прежде чем уложить купюру в сто крон в карман рубашки капитана и похлопать его по щеке.

— Ты же не бьешь там моего напарника? — крикнул другой офицер.

— Бью? Ты что, я бы никогда. — Дядя достал еще купюру, на этот раз в сорок крон, положил ее в рубашку другому полицейскому и подмигнул ему. — Давайте, мальчики, теперь карманы полны и папочке нужно работать.

Прошептал им дядя, улыбаясь толпе своей самой хитрой улыбкой. Но дяде, к сожалению, не пришлось устать в тот день, потому что два офицера надели на него наручники и поволокли в машину. Дядя разразился дикими ругательствами:

— Вы фашисты, вас нужно порезать на куски. Это полицейское насилие, помогите! Я ничего не сделал.

Обезьяна убежала и забралась на дерево, полицейские после нескольких попыток поймать ее, бросили это дело и ушли.

— Ну, Миккель, вот она, ваша новая обезьяна, и теперь вы можете называть ее, как хотите.

— Хм, Рафик по-прежнему красивое имя, не так ли?

Я кивнул, взял все свои книги и не спеша пошел домой.

Тарик сидел на кухне и читал одну из своих заумных книг по саморазвитию.

— Эй, Тарик, что у тебя?