Иисус. Надежда постмодернистского мира - [28]

Начнем, как и прежде, с главного символа. Один из выдающихся еврейских ученых Якоб Нойзнер недавно высказал предположение, что пасхальная трапеза Иисуса должна была стать дополнением и своеобразным противовесом его действиям в Храме. Хотя я не согласен с Нойзнером в оценке значения этих действий, по сути он прав. Поведение Иисуса в Храме и за пасхальной трапезой являются, как утверждалось в предыдущей главе, кульминацией двух направлений его деятельности. Своим проведением в Храме он окончательно бросил вызов господствовавшей символике. Храм был величайшими из иудейских символов, и Иисус, заявив о своей власти над ним, поставил свое служение и себя самого на его место. Тайная Вечеря стала избранным Иисусом символом царственного пира, достойного завершения нового исхода, Храмовые жертвоприношения символизировали встречу Бога завета со своим народом, прощение и надежду. Пребывание Бога среди них означало обновление и нерушимость завета, его любовь. И теперь Иисус своими действиями заявил: «Все, что олицетворял собой Храм, нашло новое и окончательное воплощение в его личности и делать.

Что же можно сказать о самой Тайной Вечере? Значение иудейской пасхальной трапезы ни у кого не вызывает сомнений. Разногласия возникают по поводу того, можно ли считать таковой Тайную Вечерю. Я лично в этом не сомневаюсь, несмотря па то что в свойственной ему манере ниспровергать авторитеты Иисус устроил ее в другой вечер. Пасха возвращала пирующих ко временам Исхода не только посредством воспоминаний. Она как бы утверждала их статус свободного народа, заключившего завет с Яхве. После вавилонского плена празднование Пасхи приобрело дополнительный смысл. С надеждой и верой пирующие мысленно обращались к истинному окончанию изгнания и обновлению завета. Возвращение из плена до окно было означать полное прощение грехов Израиля, ставших причиной изгнания. Потому пасхальная трапеза в период второго Храма сама по себе имела огромное значение, символизируя прошение грехов — эсхатологическое благословение нового завела.

Своей псевдо–пасхальной трапезе в окружении двенадцати последователей, которых он считал членами своей семьи, Иисус также придал особое символическое значение, попятное без слов. История Израиля достигла своей высшей точки, и, как свидетельствовала эта трапеза, апогеем стала и судьба самого Иисуса. Его действия с хлебом и чашей, подобно кирпичу в руках Иезекииля или разбитому сосуду Иеремии, были исполнены пророческим символизмом и указывали на предстоящий суд и спасение Израиля, которые, по убеждению Иисуса, в самом ближайшем будущем должен был совершить Яхве. В данном контексте его слова возвращали слушателей ко всему связанному с пленением и исходом, давая понять, что надежда Израиля вскоре осуществляется через его, Иисуса. Эту смерть следует рассматривать в более широком контексте истории искупления Израиля, поскольку именно она должна была стать ее решающим моментом. Разделившие с Иисусом трапезу стали народом обновленного завета, получившим «прощение грехов», как знак окончания изгнания. Объединившись вокруг него, они образовали истинный эсхатологический Израиль.

Что же означает подобная трактовка Тайной Вечери в рамках понимания личности Иисуса и его намерений? Мы уже упоминали о том, что от каждого Мессии ожидали победоносной войны с врагами Израиля и восстановления Храма, где Яхве встречается со своими народом, даруя благодать и прощение. Но, как свидетельствуют предыдущие главы, призыв, с которым Иисус обращался к своим современникам, был вдвойне революционным. Для того, чтобы принять этот призыв, Израиль должен был вновь стать светом мира, но не путем военных побед, а «подставив другую щеку» и «пройдя второе поприще». Ломая привычные стереотипы и традиции, Иисус звал своих последователей взять крест и следовать за ним, сопровождать его в новое царство, о приближении которого он им возвестил. Я полагаю, Иисус серьезно относился к своей проповеди. Он сам прошел весь путь, предложенный им ученикам, «Он подставил другую щеку, прошел второе поприще и понес своей крест. Он стал светом мира и солью земли. Он был олицетворением Израиля ради спасения самого Израиля». Иисус победил зло, приняв на себя его самые страшные излияния.

Как только мы придем к пониманию самого важного, нам станет ясен смысл загадочных высказываний, сопровождающих главное символическое действие. Я вновь хотел бы остановиться на трех моментах. Лука (23, 31) приводит странные слова Иисуса, сказанные им по пути на Голгофу: «Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?» Они являются частью предостережения иудейским женщинам об осуждении, грозившем им и их детям, и пробуждают в памяти многочисленные библейские пророчества о грядущей гибели города, отвергшего своего истинного Царя и не пожелавшего идти путем мира. Этими словами Иисус дал понять, что его собственная смерть от рук Рима стала предзнаменованием для отвергшего его народа. Римляне обвинили его в преступлении, которого он, в отличие oт множества его соотечественников, не совершал. Он был зеленеющим деревом, они — сухим.