ИИ-2041. Десять образов нашего будущего - [25]

И вот Амака, взяв за основу реальное видео Репо, принялся, подобно какому-то создателю Франкенштейна XXI века, слой за слоем сшивать его лицо: губы, глаза, нос. Искусственный интеллект в помощь: каждое мельчайшее движение, мимолетный жест в фейковом видео исходил от самого Репо, и это сводило к минимуму вероятность того, что антифейковый детектор обнаружит подделку.

Амака начал с того, что с помощью технологии XR-зрения создал себе трехмерное рабочее пространство. Он махал руками, выбирал, перетаскивал объекты, увеличивал и уменьшал масштаб; иконки и фрагменты видеозаписи парили в воздухе и управлялись разными жестами. Амака предпочел бы видеть себя магом, творящим волшебство, но пока куда больше был похож на звезду кулинарного шоу за приготовлением блюда авторской кухни.

Для каждой части тела Репо Амака тщательно выбрал самую эффективную программу с открытым кодом — и это было похоже на то, как повар выбирает и откладывает в подходящую посуду сырые ингредиенты для будущего блюда. Затем, словно приправляя кушанье разными специями, он скорректировал параметры, модели и алгоритм обучения. И наконец, довел все это «до кипения» на облачной ИИ-платформе — на огне максимальной вычислительной мощности.

Каждый набор видеоресурсов, обработанных GAN, генерировал серию миниатюр, которые образовали в виртуальном рабочем пространстве бесконечную галерею — и это была длиннющая череда постеров с различными частями тела Репо.

А между тем за этой стеной из плакатов развернулась жесточайшая битва — в облаке, в полной тишине. Сражались позитивные и негативные полюса GAN: сеть-фальсификатор и сеть-расследователь. Первая стремилась переобучить и модернизировать себя для создания максимально реалистичных изображений, способных обмануть антифейковые детекторы. Эти изображения, базируясь на обратной связи от сети-расследователя и благодаря ей должны были минимизировать значение функции потерь сгенерированного образа.

Сеть-расследователь, напротив, стремилась увеличить значение функции потерь. Эта битва, ставки в которой повышаются с каждой миллисекундой, будет повторяться миллионы раз — пока стороны не достигнут определенного баланса.

Корректировка параметров, очередная итерация модели… С каждой последующей корректировкой Амака убеждался: видео становится все более реалистичным. Он уже почти ослеп от бесконечно мелькающих разноцветных пикселей, но продолжал всматриваться в кадры в поле XR-зрения, которые практически не отличались друг от друга. Пот струился по лицу парня, но ловким пальцам Амаки, порхавшим по клавиатуре, это не мешало.

Время от времени в ушах, отвлекая и раздражая, возникал противный шепот — словно голос злого духа огбанже, навечно застрявшего в подвешенном состоянии между жизнью и смертью. «Ты убиваешь бога собственными руками», — шептал этот голос.

«Он не мой бог. Он йоруба», — возражал Амака, заставляя себя не отвлекаться от дела.

Наконец фейковое видео блестяще обошло фильтр — сумело обмануть VIP-детектор. У Амаки хватило сил только шагнуть к кровати — он рухнул плашмя и тут же уснул.

Незнакомый голос звал Амаку по имени. В изножье кровати колыхалась темная тень. Амака в ужасе попытался нащупать выключатель — пальцы не слушались. Тень приближалась. И тут он разглядел лицо — это был АФАК.

— Чего тебе?! — Амака аж задохнулся.

— Не бойся, дитя мое. Я услышал твой зов и пришел посмотреть на тебя, — АФАК улыбался в темноте, причем, похоже, вполне искренне.

— Но я не… Я не хотел причинить тебе вред, — Амака шептал дрожащим голосом.

АФАК вдруг расхохотался — и это было похоже на рык африканского леопарда.

— Никто не способен причинить мне вред, дитя мое. Ни ты, ни они.

— Они?

— Люди, которые пытаются задушить будущее Нигерии и обманом заманить тебя в ночные джунгли.

— Мне очень жаль, АФАК, но у меня не было выбора.

— Нет, выбор есть, дитя мое. Отправляйся в Нолливуд[26]. Не ищи простого решения — расскажи миру настоящую нигерийскую историю.

Амака не мог вымолвить ни слова, не получалось и отвести взгляд от пиксельной фигуры, стоящей у кровати. Я и вправду всегда хотел рассказать свою историю, думал он, историю игбо, который мечется между традиционной и изменяющейся реальностью.

— Мой дух-хранитель покинул меня, потому что я оставил свою землю и уехал на землю йоруба, — запинаясь, с трудом выговорил Амака.

— Чушь какая! — перебил АФАК. И Амака вдруг понял, что знает этот голос. — Помнишь, как ты был маленьким?

— Я был маленьким?

— Я показывал тебе разных птиц и говорил, как они называются; я показал, из какого древа получится самая хорошая рогатка; рассказал, как смастерить флейту из слоновой травы … Ты что, все забыл?

— Всему этому меня учил отец. — Амака изумленно замолк, глаза его расширились.

— Вот именно, дитя мое. Помнишь народную поговорку игбо? Когда человек говорит «да», его духу-хранителю ничего не остается, как тоже сказать «да». Это только люди покидают своего бога — бог их никогда не оставит.

— Но отец, я же не хочу тебя подвести, — Амака вспомнил об угрозе Чи опозорить всю его семью и почти шептал.

— Есть кое-что, о чем я никогда тебе не говорил.