Их величества пирамиды - [132]
Но Великая пирамида во всем этом не виновата. И пирамиды, которые меньше ее, тоже. И уж решительно тут ни при чем люди, которые их построили.
Религиозная мистика, связанная с культом Великой пирамиды, от которого, кстати сказать, отмежевались представители всех религий, была только одной частью наследства, доставшегося нам от Тейлора. Вторую часть составила известная цифровая мистика, внешне выглядевшая отнюдь не как мистика, а как применение к данным египтологов методов «самой точной из всех наук». К тому же среди пионеров и пропагандистов этой мистики были люди с академическими титулами, достигшие в своих областях признанных успехов, — математики, астрономы, геодезисты, инженеры.
Наиболее значительным из этих наследников и продолжателей Тейлора, «учеником, который превзошел учителя», был уже многократно упоминавшийся нами шотландский королевский астроном Чарлз Пиацци Смит. Он родился в 1819 году в Неаполе (его отец был британским адмиралом) и свою должность получил в результате выдающихся научных успехов в 1845 году, т. е. в 26 лет; в том же году ему было присвоено звание профессора Эдинбургского университета. В 1854 году Смит стал членом Королевского общества, или, по нашей терминологии, академиком, что, учитывая его возраст (неполных 35 лет), в викторианской Англии считалось совершенно неслыханным. Через 20 лет он отрекся от этого звания, поскольку Королевское общество отказалось поддержать его интерпретацию Великой пирамиды. С тех пор о нем больше не было слышно; умер он в 1900 году.
Специально Древним Египтом Смит не занимался ни до своих работ о Великой пирамиде, ни после них; история Египта была для него «великим неизвестным», а египетская культура его отталкивала. «На самом деле он ненавидел Древний Египет, — писал Котрелл, — и если вы интересуетесь Древним Египтом ради него самого, если вы восхищаетесь искусством и культурой древних египтян, вы никогда не станете правоверными учениками Чарлза Пиацци Смита». О египтянах он отзывался как о «народе нильских гончаров» и чаще всего именовал их «мицраитами» (по библейскому названию Египта). В творениях египетских ваятелей Смит видел всего лишь «языческих идолов», в египетских литературных памятниках — «записи чудачеств» и проявление «религии, чрезмерно склонной к графике»; о надписи на саркофаге Менкаура он сказал, что это «какое-то идолопоклонническое посвящение в мицраитских иероглифах», а открытие Мариеттом Серапеума охарактеризовал как «еще одно довольно успешное разгребание древнего идолопоклонничества». Большой сфинкс был для него «отвратительным идолом» (так же как для Плиния), но вдобавок «с симптомами, отражающими самую низкую психическую организацию». На этого идола пялятся «с вызывающим наибольшее негодование восхищением прежде всего французы и приверженцы римско-католической церкви». Как считал Смит, для англичан викторианской эпохи и шотландских пуритан этого вполне достаточно, наверное, достаточно этого и для нас.
Великая пирамида составляла исключение. Как ни удивительно, ученый Смит поверил почти всему, что написал дилетант Тейлор, и еще присовокупил к этому немало от себя. «Разумеется, это была не гробница, — повторяет Смит за Тейлором, — это был таинственный, инспирированный богом компендиум мер и весов»! И не только мер и весов, но и «всех знаний, которые бог раскрыл в ней человечеству». Да, да, включая прошлое и будущее человечества, включая «весь наш удел»! Надо лишь правильно интерпретировать секреты пирамиды, правда, не с помощью каких-то абстрактных спекуляций, а с помощью математики… Она, конечно, была творением не «этих язычников-мицраитов», а «вдохновленных самим богом предшественников избранного народа!» Ведь египтяне «не проявили своего интеллекта в создании ее плана, а лишь осуществили этот план, сами его не понимая; потому что в указанную эпоху и не могло быть иначе»! Да-да, это в самом деле слова Смита, так же как и следующие: «Ее чистая и совершенная поверхность из безукоризненного камня исключает всякое подозрение в идолопоклонничестве и в грехе». Так он об этом написал, дабы убедить общественность, в книге, изданной в 1864 году под названием «Наша судьба в Великой пирамиде».
