Их величества пирамиды - [112]

Немало свидетельств о подобных представлениях сохранилось и от более поздних времен, но ни в одном из них точно не названы ни гнезда, в которую превратился царь после смерти, ни место, занимаемое ею на небе. Что речь идет о Полярной звезде (или о созвездии над Северным полюсом), египтологи заключают на основе косвенных, по недвусмысленных доказательств, а именно на основе частых упоминаний о звезде на конце созвездия, название которого переводится как «Бедро». Это, в сущности, наша Большая Медведица, но упомянутая звезда оказалась не нашей Полярной звездой, т. е. альфой Малой Медведицы, а, согласно астрономическим вычислениям, альфой созвездия Дракона, которую мы видим на небе между Большой и Малой Медведицами. Ориентация пирамид по этой звезде явно не представляла для строителей слишком большой трудности; если бы царю пришлось занимать место на полюсе, это было бы сложнее. Полярная звезда Древнего царства находилась но точно над Северным полюсом, так же, впрочем, как и наша Полярная звезда. Ныне ее отклонение от полюса равно 58, и, таким образом, она описывает вокруг него за 24 часа круг в пределах 2°. А поскольку пирамиды строились па протяжении тысячи лет, тут проявилось и влияние прецессии земной оси.

Однако если египтяне стремились достичь точной астрономической ориентации пирамид, то как они этого добивались? Необходимая теоретическая подготовка у них была; их звездочеты обстоятельно и близко знали своих «богов, на небе сияющих». Они зарегистрировали несколько сотен небесных тел, отличали неподвижные звезды от планет и еще в древнейшие времена создали «изображения» созвездий; на основе наблюдений за Солнцем и Луной завели солнечный и лунный календари. Из древнеегипетских источников известно, что они знали и окрестили по-своему более 30 созвездий (которые, правда, имели иной состав, чем наши), звездное скопление Плеяды (которое они считали созвездием и называли «животом (богини) Нут») и пять планет солнечной системы: Меркурий, Венеру, Марс, Сатурн, Юпитер (так, например, Марс они метко называли «Красным Хором»); вели наблюдения за созвездиями Орион, Кассиопея, Лебедь, Лев и др., а также систематически и весьма точно отмечали восход и закат звезды Сопдет (Сотиса) — Сириуса.[68] К более поздним временам относятся изображения созвездии, к примеру, на росписях в гробницах царя Сети I и зодчего храма Хатшепсут Сенмута, на рельефах в Рамсессеуме[69] и в храме Хатор в Дендера, на папирусах. Хотя по уровню астрономических знаний египтяне, видимо, несколько отставали от вавилонян, однако не подлежит сомнению, что они умели использовать сведения о небесных светилах для земных целей.

При наблюдении за звездным небом египетские астрономы должны были рассчитывать на свои глаза и простейшие приспособления; подзорной трубы они не знали, от ее изобретения их отделяло в десять раз больше времени, чем Галилея от радиотелескопа. Их вспомогательными приспособлениями были обыкновенные измерительные шесты, шнуры, отвесы и угольники, кроме того, два инструмента, названия которых египтологи читают как «мерхет» и «баи». Первый дословно переводится как «инструмент познания», он представлял собой простую деревянную перекладину со шнуром и каменной гирей. Название другого можно перевести как «стебель пальмового листа», это была простая обрубленная ветка с клиновидным надрезом на верхней части и четырехугольным вырезом посредине. «Познание», которому служил этот инструмент, касалось времени: как объяснил 3. Жаба, с помощью его можно было по высоте определенной звезды над горизонтом определить время ночью. Для астрономических наблюдений «мерхет», вне всякою сомнения, объединялся с «баи». Это давало возможность определить любую точку на небе с точностью, на какую способен человеческий глаз. Когда было нужно, так же определяли и местонахождение Северного полюса.

Об использовании этих инструментов и способе установления местонахождения полюса возникло множество теорий, которые одна за другой отвергались и заменялись более приемлемыми. Существенной модификации подверглись и остроумные теории Борхардта и Лексы, но рассказ об этом занял бы слишком много времени, и потому мы ограничимся двумя наиболее обоснованными гипотезами. Первую выдвигает Эдварде в «Египетских пирамидах», причем в переиздании 1961 года он учитывает и некоторые результаты работы Жабы. Гипотеза Эдвардса предполагает наличие «искусственного горизонт», образуемого стеной на круглом основании неподалеку от строящейся пирамиды. Наблюдатель стоит в центре этого круга и с помощью надреза в «баи» определяет точку восхода над искусственным горизонтом нужной звезды из окружения Полярной; затем он дает знак помощнику, чтобы в этом месте искусственного горизонта тот укрепил «мерхет». С помощью другого «мерхета» отмечалась точка захода этой звезды за искусственный горизонт; точное направление на север определялось делением пополам обозначенного расстояния. 3. Жаба в своей работе склоняется к той гипотетической методике определения севера, которую выдвигает Б. Полак в статье «Астрономическая ориентация египетских храмов и пирамид», напечатанной в «Царстве звезд» (1952). Для определения Северного полюса, по его мнению, не нужен был искусственный горизонт; достаточно было с помощью названных инструментов установить точки прохождения звезд Фекда и Мегрец (т. е. гаммы и дельты Большой Медведицы) через вертикаль, ибо во времена строительства первых пирамид соединяющая их прямая, будучи продолженной, проходила в непосредственной близости от древнеегипетской Полярной звезды.