Их позвал горизонт - [61]

Нам с вами, читатель, известно, что Северный Ледовитый океан нисколько не похож на замерзшее озеро, скованное сплошным льдом. Его покров постоянно "разрывается" под влиянием колебаний температуры, под влиянием ветра и течений. Если смотреть сверху — с самолета, из космоса, океан напоминает огромную мозаичную картину. Кусочки этой мозаики отдельные маленькие льдины и огромные ледяные поля, площадь которых может достигать десятков квадратных километров. А сама картина меняется как в калейдоскопе — ветер и течения перемещают мозаичные плитки в различных направлениях.

Ледяные поля сталкиваются, наползают друг на друга. Представьте себе, масса каждого из них достигает двух-трех, а то и более миллионов тонн. С грохотом и скрежетом крошатся при столкновении края льдин. Обломки их встают на дыбы, рушатся, вновь громоздятся вверх. Так возникают ледяные горы — торосы. Их высота достигает 10 — 15 метров!

Лед преграждает кораблям путь к полюсу. Гряды торосов и открытая вода преграждают путь тем, кто идет по льдам.

В 1875 году английская экспедиция Джорджа Нэрса и Альберта Маркхема сумела через Смитов пролив пробиться до широты 82°, но здесь их вновь остановили льды. Во время зимовки отряд Маркхема по льду достиг 83°20′. Но жестокие пятидесятиградусные морозы и непроходимые торосы заставили повернуть обратно.

Газеты Европы цитировали тогда слова Нэрса: "Северный полюс недосягаем!"

Через шесть лет американский лейтенант Джеймс Локвуд, участник экспедиции Грили, продвинулся дальше… на семь километров. Но и он, и еще 18 участников экспедиции погибли при возвращении домой.

Сотнями жизней уже заплатило человечество, прокладывая путь к вершине планеты. А результаты? Достигнута широта 83°24′, за 275 лет пройдено 335 километров. Чуть больше километра в год!

В июне 1886 года китобойное суденышко "Игл" ("Орел") высадило Роберта Пири в Годхавне.

Кажется, в то время Пири еще не задумывался всерьез о покорении полюса. Планы его были более скромными: пересечение Гренландии от западного берега до восточного.

Теперь мы знаем, что территория крупнейшего в мире острова занята огромным покровным ледником. Но в то время внутренняя часть Гренландии оставалась на картах белым пятном. Существовало мнение, что ледники только окаймляют остров, а за ними должны находиться обнаженные скальные участки с более мягким климатом, даже покрытые лесами.

В 1878 году пересечь Гренландию пытался датчанин Йенсен, в 1883 году — швед Норденшельд. Но обе эти попытки окончились неудачей.

Пири также не смог добиться успеха. За 26 дней его отряд сумел продвинуться менее чем на 100 миль в глубь ледяной пустыни — меньше даже, чем отряд Норденшельда. Но важнее другое: гренландская экспедиция составила ему имя, а сам он теперь уже безнадежно "заболел" Севером.

Биограф пишет: "В материковых льдах Гренландии во время разведывательной экспедиции в нем[8] впервые проснулся вкус к арктическим путешествиям. Это был путь, суливший ему желанную славу".

Так было и так есть — полюсы планеты всегда манили не только ученых, исследователей, но и людей далеких от науки, людей честолюбивых. Иные из них думали о славе Родины, другие — о личной славе.

Пири не был ученым. "Вы не хуже меня знаете, что все эти разговоры о научных данных, которые хорошо было бы получить, и о том, что сам по себе полюс ничего не значит, — чушь. Вы и я, мы оба уже не маленькие, и мы оба знаем, что никакая так называемая научная информация не может сравниться с достижением полюса", — писал он другу.

Прав биограф, движущей силой его поступков и действий всегда оставались честолюбие, стремление исключительно к личной славе.

"Я должен добиться славы…"

"Мне хотелось бы заработать имя, чтобы чувствовать себя выше всех, с кем доведется встретиться в жизни".

В 1888 году норвежцы во главе с Фритьофом Нансеном предприняли попытку пересечь ледниковый щит Гренландии. Нансен выбрал иной путь, чем Пири. Он решил начать с восточного, совершенно безлюдного побережья, почти постоянно отгороженного от мира поясом льдов. Подойти на судне к берегу не удалось. Норвежцы высадились на дрейфующие льды, и "Язон", доставивший их, ушел.

Именно такое решение и было, по мнению Нансена, залогом успеха. На это и был рассчитан план.

"Когда путешествие уже начнется, позади будут сожжены все корабли, и для сохранения своей жизни и возвращения домой необходимо будет дойти до населенных мест на западе во что бы то ни стало; иного выбора не будет, а это всегда сильный стимул в действиях человека".

План Нансена увенчался полным успехом — норвежцам впервые в истории удалось пересечь ледяной щит, доставить науке первые сведения о внутренних частях Гренландии.

Казалось бы, Пири, как никто другой, должен был оценить и смелость плана, и мужество норвежцев. Но он воспринял успех Ф. Нансена и его товарищей как личное оскорбление: "Это исполнение задуманного мною предприятия нанесло серьезный удар мне".

Пири в это время продолжал работать в Никарагуа, потом перебрался в Филадельфию. Заручившись поддержкой Американского географического общества и Филадельфийской академии наук, получил денежную субсидию, выхлопотал на службе восемнадцатимесячный отпуск и в 1891 году вновь отправился в Гренландию. Свою цель он сформулировал так: "…достигнуть и определить северную границу Гренландии сухопутно, то есть пересечь внутренний лед".