Их послал на смерть Жуков? Гибель армии генерала Ефремова - [234]

После этого безжалостного расстрела нашей группы, когда немцы ушли, я приподнял голову и тихо крикнул: «Есть кто живой?» Отозвалась девушка – военная телеграфистка. Может, кто еще был жив, не знаю.

Мы подбежали к генералу и комиссару. Я взял у убитого комиссара полкаравая хлеба, узелок с солью, планшет с картой. Потом из кармана вынул белые блестящие карманные часы, взял из руки генерала пистолет маленький, а из кобуры большой пистолет. Мы пошли с девушкой к Собже.

Когда подошли к Собже, уже смеркалось. Сели там, я прислонился к дереву и уснул. Там и переночевали. Как только рассвело, мы спустились по крутому берегу к реке, там было повалено большое дерево, мы по нему перешли реку. Возле деревни Тарасовка спустились со склона и пошли через поле. Пошли, и только к лесу подходить стали, нас обстреляли немцы. В этом лесу мы остановились. Оказалось, в этом лесу стояла немецкая артиллерия. Нам об этом сказала наша группа, которая наткнулась на нас (А.Н. Сизов имеет в виду встречу с группой офицеров 329-й СД во главе с лейтенантом-связистом. Запомните этот факт. – Прим. автора). «Как вы здесь остались? – говорят. – Здесь же немецкие артиллеристы недалеко от вас». Мы там с 19 по 25 апреля просидели, а 26 – уже в плен попали.

Мы разделились на две группы, поскольку у них и у меня была карта. В той группе были одни младшие командиры. Идти одной большой группой было опасно. И когда мы в плен попали, девушку из ихней группы и ту, с которой я шел, оставили немцы в Климове Заводе при больнице. А нас погнали мимо больницы в Лужки.

Нас загнали в Лужки, и я там был до 7 мая. Потом немцы нас погнали этапом до самого Рославля. Там был концлагерь для военнопленных возле самого Варшавского шоссе. Там есть ров, туда свозили по 500 человек в день. А с этого лагеря нас собрал немец помоложе, и на станцию. Угнал в Германию, как вольнонаемных. В Германии я попал в Эльзац. Там я пробыл, пока не освободили французы».

Поначалу к рассказу А.Н. Сизова о последних минутах жизни командующего 33-й армией все отнеслись скептически, в том числе и сын командарма Михаил Михайлович Ефремов, свято хранивший все, что касалось памяти отца.

Сказать и рассказать можно что угодно, как подтвердить сказанное? Но неожиданно этот факт получил свое, прямо детективное, продолжение.

Станислав Дмитриевич Митягин, разыскивая участников тех событий, неожиданно вышел на одного ефремовца – бывшего командира роты связи 784-го отдельного батальона связи 329-й СД С.И. Ключанских, который в своем письме обещал рассказать при встрече ему нечто такое, что, может быть, никому до сих пор неизвестно.

Спустя некоторое время С.И. Ключанских приехал в Москву и рассказал С.Д. Митягину, что в апреле 1942 года при выходе из окружения недалеко от населенного пункта Павлова Пристань встретил в лесу деревенского мальчика, с ним была девушка-военнослужащая. Этот паренек видел своими глазами, как застрелился генерал Ефремов. И Ключанских пересказал, насколько позволила память, историю, которую рассказал ему этот мальчик.

Это было просто поразительно! Мало того, что был найден свидетель гибели командарма, его данные оказались перепроверены, и таким неожиданным образом!

Как вы поняли, Ключанских и был тем лейтенантом, которого встретил в двадцатых числах апреля 1942 года в лесу Анатолий Сизов!

Сведения А.Н. Сизова были в значительной степени подтверждены также показаниями Щуковского, сержанта из охраны командарма, а много лет позднее одним из бойцов окруженной группировки Сторублевым, сдавшимся в плен и прошедшим все круги ада – плен, жизнь на чужбине, возвращение на Родину, пребывание в местах не столь отдаленных. Все было в его жизни. Уже находясь в преклонном возрасте, не стесняясь своего прошлого, В.Д. Сторублев сам вышел на Митягина и рассказал свою версию происшедшего, включая гибель командарма, которая незначительно отличалась от рассказанного Сизовым.

Из оперативной сводки штаба Западного фронта № 216 к 20.00 18.04.42 г.:

«…Связь с западной группой войск армии еще не восстановлена.

В полосе 43-й АРМИИ вышли в расположение своих войск две группы бойцов и командиров, одна из состава 113-й СД. 60 человек прорвались боем в районе БОЧАРОВО. Среди вышедших Нач. артдив 113 полковник БОДРОВ, полковник ВЕТРОВ, два майора, два капитана,

4 ст. лейтенанта, один батальонный комиссар. Из 60 человек 29 человек раненых. Группа действовала в составе отряда, пробившегося с боями к линии фронта 43-й АРМИИ. В результате боев отряд разбился на три группы: одна с задачей выйти в район БЕРЕЗКИ, вторая на БОЧАРОВО, третья на БОЛ. УСТЬЕ. Сведений о действиях первой и третьей групп нет. Со слов вышедших командиров, командир 113-й СД полковник МИРОНОВ тяжело ранен и остался в тылу у немцев с группой бойцов.

Вторая вышедшая группа перешла фронт юго-вост. ГОРОД ЕЦ в составе 17 человек во главе с Начальником арт. снабжения 160-й СД майором ТРЕТЬЯКОВЫМ. Последний показал, что с утра 13.04 генерал ЕФРЕМОВ с отрядом в 2000 человек двигался из леса южн. ПЕСКОВА на ЖАРЫ. В пути отряд вступил в бой, после которого генерал ЕФРЕМОВ повернул на МАЛ. ВИСЕЛЕВО в районе, которого отряд вновь вел бой. Последний раз ТРЕТЬЯКОВ видел ЕФРЕМОВА в этом районе в 3.00 16.04.