Игры выживальщиков - [2]

С Михалычем я познакомился во время рейда «Путина». Еще не старый, веселый старикан. Ученый даже, биолог. Занимается изучением животных, рыб и прочих тварей. Михалыч пристрастил меня к охоте, и я во время каждого отпуска уезжал на его охотничью делянку, на север области. Два домика, банька, озеро, лес, и никого километров на двадцать в округе. Сейчас май. Охотиться можно по перу, на медведя и волков… Ну а с Михалычем можно на кого угодно! Он же популяцией зверья заведует? Ему виднее. Правда, мы в мае особо и не охотились. Так, бродили по лесу, ловили браконьеров. Михалыч составлял на них протоколы, а я следил, что бы все было чинно — благородно. А вот на рыбалочку мы в охотку ходили. Я посмотрел на часы. Почти четыре часа вечера. Кадры еще на месте. Отнес рапорт в соседнее здание. Заместитель по кадрам бегло ознакомился с ним.

— За границу не едешь? — строго спросил он.

— Нет, — помотал я головой.

— Смотри, приказ вышел, снова запрет готовиться, — взял мой рапорт и сунул в папку полковник. — ты ведь, завтра с суток и сразу на отдых?

Я молча кивнул. По идее, рапорт у меня не с завтрашнего дня, а еще через два дня. Но завтра у меня законный выходной после суток. И послезавтра выходной. Так и выходит, что отдыхаю я уже завтра.

— Смотри, на связи будь. Видал, что твориться? — и Тимофеич, как звали нашего заместителя, показал в сторону работающего телевизора.

Диктор на экране твердил про эпидемию невиданного доселе гриппа. Высокая смертность, заражаются массово. Вот — вот будет испытана и запущена в производство новая вакцина. Я телевизор в принципе не смотрел. И новостями мало интересовался. Про эпидемию слышал. И даже видел людей на улицах в ватно-марлевых повязках. Но мне этот вирус не страшен. Я уже пять лет ничем не болел. У меня только душа болит.

— Будь на связи. Послезавтра нам всем, поголовно, прививки от гриппа будут делать, понятно? — строго погрозил мне Тимофеич.

— Понятно, — кивнул я и вышел из кабинета.

Ничего мне не понятно. Сегодня у меня последний день на службе. Почему я сказал последний? Сам не знаю. Целая история с этими словами. Нельзя говорить «последний». Всегда нужно говорить «крайний». Это мне, еще молодому пацану, только прошедшему «приемку» в отряд, говорил мой тезка, Олег Даниленков. А где сейчас этот Олег? Не знаю. Мне тогда сколько было? Двадцать два. А ему? Около тридцатника. Хотя нет, наверное, чуть больше, где то тридцать пять. Теперь мне сорок. Даниленкова я не видел уже лет десять. А вот сейчас, почему то, вспомнились его слова.

Ночь прошла как обычно. Я просто спал в своем кубрике на армейской кровати. Проснулся утром, заправил кровать, как положено в армии. У нас ведь почти армия. Армия — «Росгвардия». Были обычными полицейскими, стали гвардейцами. Название сменилось, суть та же осталась.

— Посмотри, а, ну точно, пиндосы нам эту заразу запустили, — хлопнул по столу в комнате отдыха молодой боец Коля Сытин.

Там, по большому экрану плазменного телевизора, шел очередной репортаж про эпидемию гриппа и про меры, которые принимает правительство.

— Ага, а че тогда у них то же самое делается? — парировал ему Сан Саныч, уже возрастной сотрудник. Примерно сорок пять ему, меня старше на пять лет.

Я прошел к кухонному столу, налил себе кофе в чашку и присел вместе с ними послушать новости.

«Эпидемиологический порог превышен в двести раз в Калужской, Саратовской, Самарской и Московской областях. Пока стабильной ситуация остается в Нижегородской области, где, впервые, нашли эффективное средство от нового вируса гриппа. Экспериментальная вакцина разработана сотрудниками медицинского НИИ и в настоящий момент, уже пятьдесят стран подали заявки на покупку нового препарата».

— Тфу ты, мать перемать, — выругался Сан Саныч, — ну как всегда, всем раздадут, а нам не достанется!

— Да ты что, не кипешуй! — успокоил его Коля, — послезавтра нам всем прививки делать будут.

В полемику, кто виноват и что делать, я вступать не стал. Тихо сменился, тихо пошел к стоянке. Сел в свою «Рено Дастер», и поехал домой. Точнее, не совсем домой. «Дастер» у меня уже три года. Продал «Паджеро» сразу после той трагедии. Памятник поставил. Ограду. Ну и… Ну и сегодня нужно сходить на кладбище с утра. Собственно, я прямо сейчас туда и еду. Сначала на кладбище, к жене с дочкой. Потом домой, беру ружье, патроны, спальник, палатку… Да у меня все собрано давно! Я уже несколько месяцев как живу этим отпуском! Пусть тут эпидемии, психи, работа, задержания… А я в лес. Походить по тайге с ружьем, в мае, пока комаров еще не особенно много! Эх, красота. До Михалыча ехать еще двести километров на север. Вчера звонил ему. Он только завтра приедет. Ну ничего, ключи у меня свои от домика. Затоплю печь, приготовлю ужин, на токовище вечерком сгоняю…

Машина развернулась на светофоре, и я еле проехал по разбитой колее, мимо стоящих машин. Вот те раз! Будний день, а такая пробка! На кладбище сегодня многолюдно. С чего бы это? Какой у нас день недели? Только четверг. Первые майские теплые деньки. Солнце только-только начинает греть нашу холодную грешную землю. Первомай прошел, и наступает рабочая неделя. Присмотрелся. Похороны! Причем, несколько детей. Детские гробы ни с чем не спутаешь. Что же случилось в мире? Что это за эпидемия такая? Люди мрут как мухи. Заплаканные родители, половина в масках и в перчатках. Прошелся мимо плачущей процессии. Вот и мой памятник. Уже пять лет прошло. Как обычно, прополол могилы, вырвал сорняки. Уже успели вырасти. А ведь всего неделю с небольшим не был. Хотя, ничего удивительного. В мае трава прет в полный рост. Положил несколько живых цветов, купленных у входа. По четыре гвоздички. Присел на лавочку около памятника. Закурил. Мда, не весело мне сегодня. И отпуск не в радость. Докурил свой «Парламент», затушил окурок и положил в карман куртки. Потом выброшу. Не хорошо у могил сорить. Знал бы молитву какую, прочитал. Но увы, не знаю. Так в религию и не удался за пять лет. Хорошо это или плохо? Понятия не имею. Ну все, пора.