Игры наследников - [45]
— Абель, ты торчишь наружу, — невозмутимо прокомментировала Диана. — А те люди приближаются.
— Люди? — Вопрос возник в моем сознании абсолютно непроизвольно.
— Их там двое, — пояснила подруга. — Не стой столбом.
Я шагнул в нишу, старательно пытаясь не коснуться поверхности стены. Теперь оставалось надеяться, что меня не заметят. Все же портьера могла колыхнуться, несмотря на толщину ткани и, как следствие, не такой уж маленький вес. Да и сапоги из-под нее торчали. Перекрашенные благодаря «хамелеону» в цвет стены, но все же… Один внимательный взгляд — и меня заметят. Из дворца придется прорываться с боем. А это уже само по себе катастрофа.
Негромкие голоса приблизились и, не задержавшись, проследовали мимо. Подождав, пока они удалятся еще немного, я попробовал чуть сдвинуть толстую ткань и взглянуть вслед удаляющимся людям. Один из двоих шел полуобернувшись, внимательно слушая, что говорил второй. Его профиль в точности соответствовал виденному мной на портрете, показанном Соколом. Никаких сомнений. Это был Эбенезер Фрост.
Штефан Цванг, курсант
Очередной патруль отошел достаточно далеко, чтобы ночная темнота и пелена дождя полностью скрыла их от глаз Штефана. Даже свет фонаря, который нес один из стражей порядка, перестал быть различим. Жаль. Наблюдать за движущимся огоньком было гораздо приятнее, чем просто сидеть в полной темноте и мокнуть. Ну почему шефа в последнее время тянет на приключения исключительно по ночам и в плохую погоду? Причем на такие приключения, где без подстраховки совсем никак. Чтобы курсант Цванг просто не смог в это время сидеть дома и потягивать вино из высокого бокала. Или хотя бы спать и видеть десятый сон.
Ветер усилился и сменил направление, норовя забросить хоть несколько капель под край нависающего над глазами капюшона. Штефан рефлекторно вытер лицо ладонью, только еще больше намокнув, и поморщился. Пришла пора перебираться на другой край крыши. И почему в Солиано такая мода на двускатные крыши? Нет бы делать их плоскими, как поступают в некоторых других городах… Курсант встал на четвереньки и стал карабкаться по мокрой черепице. Достигнув верха, он перелез через конек и принялся спускаться.
Кусок черепицы качнулся под ступней, уходя куда-то в сторону. Штефан попытался зацепиться руками, но пальцы соскользнули с мокрой керамики, не сумев найти опору. Курсант скатился вниз. Ноги ударились о желоб для стока воды и преодолели его, не остановив, а лишь замедлив падение. Однако этого хватило. Цванг успел ухватиться за сток руками, повиснув на нем.
Проклятье! Чтобы он еще хоть раз в жизни забрался на что-то выше одноэтажного дома! Выровняв дыхание, Штефан перехватился поудобнее и начал подтягиваться. Пальцы скользили. Внезапно в проулок проник свет фонаря.
— Кто здесь? — вопросил чей-то громкий голос.
Какого демона? Предыдущий патруль убрался всего несколько минут назад! Сейчас здесь не должно быть ни одного придурка, размахивающего светильником и имеющего право задавать неудобные вопросы.
— Да брось, никого там нет, — послышался еще один голос.
— Я совершенно точно слышал какой-то шум.
Излишне бдительный страж порядка зашел в проулок. Стало светлее. Штефан поджал ноги. Больше он ничего не мог сделать, опасаясь сорваться. Что-то коснулось его руки. Цванг едва не заорал, но вовремя захлопнул распахнувшийся было рот.
— Замри, — шепнул сверху такой знакомый голос.
Патрульный внизу еще немного потоптался, покрутив головой и фонарем. Но в голосе поторапливающего его напарника прибавилось раздражения, и инициативный служащий ушел. Свет погас. Облегченно вздохнув, Штефан снова попытался подтянуться. Выходило плохо — руки ослабели и дрожали. Да и стекающая по желобу вода мешала ухватиться получше.
— Ну что ты болтаешься? Лезь давай, — раздраженно прошипел голос, и в воротник Цванга вцепилась крепкая женская ручка.
Совместный рывок, и верхняя половина тела курсанта оказалась на крыше. Он еще немного поизвивался, подтягивая ноги, и блаженно растянулся на твердой ребристой поверхности. Передохнув секунд пять, Штефан все-таки приподнял голову, решив встать. И не удержался от понимающего хмыканья — находящиеся прямо перед его глазами руки буквально сливались с узором черепицы.
— Какого демона ты тут вытворял? — гневно вопросила нависающая над ним Рикка. Видимо, она решила, что Цванг достаточно отошел от пережитого, чтобы воспринимать ее речь.
— На водостоке висел. — Ничего умнее в голову Штефана так вот сразу не пришло.
— Это я заметила. — Голос девушки буквально сочился ядом. — Меня больше интересует, зачем тебя туда понесло? Ты что, напиться успел, что на ногах не стоишь? Хороша поддержка! Если бы из-за тебя патруль поднял переполох и сорвал план господина, знаешь, что я бы с тобой сделала?
— Не, не знаю. — Огрызаться в ответ курсанту что-то не хотелось. — Но, кстати… Разве ты не должна находиться в совсем другом месте? Чтобы великий план Абеля не сорвался.
— Я заметила патруль, который слишком сильно выбивался из графика. Шедший, между прочим, в сторону единственного разгильдяя в нашей команде. Вот и решила проверить. А сейчас возвращаюсь на место. — Рикка повернулась к Цвангу спиной.
Сын главы дома Крылатого Меча — дома воинов огромной империи — провел всю свою жизнь запертым в родовом поместье. Мать, боявшаяся за психическое здоровье ребенка, оградила его от любых неприятностей. И вот сейчас взрослый юноша оказывается практически один в огромной столице. Свобода манит, и он готов приложить все усилия, чтобы вновь не оказаться запертым в крохотном поместье. Путь выбран. Хладнокровие и умение мыслить будут ему опорой на выбранном пути, а умение пустить кровь противнику станет надежной ступенью на подъеме к вершинам.
Приключения продолжаются. Сын главы Дома Меча должен разобраться в причинах предательства и последствиях поступка человека, которого считал своим другом. Как это отразится на положении и повлияет на дальнейший ход событий в жизни Абеля?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Их называют Ходящими В Ночи. Кто они? В прошлом все до единого – люди. Но сейчас каждый из них – смерть. Волколаки, кровососы, вурдалаки… Они выманивают жертв из жилищ, чтобы насладиться вкусом их плоти и сделать похожими на себя. Лишь одно мешает обрести чудовищам безграничную власть – Цитадель. Старинная крепость, в которой обучают детей, осененных особым даром – Даром уничтожать Ходящих, упокаивать мертвецов, исцелять раненых. Они – щит, отгораживающий живых от порождений Ночи. И из всех прав им оставлено только одно – право умереть, спасая жизни других.Хотят ли трое юных главных героев взвалить на себя такое ярмо?Нет.Могут ли отказаться?Увы.Но там, где не остается места страху, жалости и сомнениям, есть только один путь – путь к спасению.
Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…
Я странный? Да ладно, это из-за ушей, что ли? Ну подумаешь, острые и длинные, у эльфов вон такие же. Нет. Я не эльф. Кто? Не знаю. Но все зовут меня Нелюдь.
Если вам не везёт ни в труде, ни в личной жизни, да настолько, что даже перемещение в иной мир ничего не может исправить, — это плохо. Если завистливым соперницам показалось недостаточным наложить на вас проклятие и они прилагают все усилия, чтобы отправить вас в пасть дракона, — это ещё хуже. Если друг ничем не может вам помочь и, более того, сам вот-вот потеряет корону по милости доверчивого дядюшки — это совсем плохо. Но если в ваш дом однажды занесёт отставного убийцу, которому по пятницам снятся малознакомые покойники, — это может оказаться к лучшему…