Игры на острове - [27]

— А ты уверена, что ты сможешь там жить в одиночестве? — обеспокоенно спросила Сайнед. — По-моему, это ужасно!

— Ну, я не думаю, что долго буду в одиночестве, — возразила Нелл. — По крайней мере, я на это надеюсь. Неделю или больше в замке пробудут топографы и архитекторы, потом начнут работать строители, а мы должны что-то сделать с садом и привести его в божеский вид. Я хочу выращивать побольше разных овощей и пряностей для кухни.

— О Господи, вот что значит молодость! — воскликнула по-ирландски мелодраматически мачеха. — Я тебе говорю, Нелл, к тому времени, как ты со всеми этими делами разберешься, ты станешь собственной тенью.

— Это может вызвать изменения, но не знаю — какие, — задумчиво сказала Нелл. — Тэлли тоже там будет, как только покончит выманивать деньги у сговорчивых банков. Он захвачен торговлей, к тому же у него есть какие-то великие идеи — вроде рассылки брошюр в «клубы здоровья» и спортивные центры, вплоть до футбольных клубов и клубов регби. Может, нам удастся зазвать Карлинга или Гэрри Лайнекера на Талиску!

— Если Бог поможет, вы даже Гордона Гриля можете заполучить, — прокричала Наэм, входя в комнату с Тэтчер на руках. — Нелл, это крутая кошка. И имя у нее тоже дикое.

Нелл была рада видеть, что с ершистым подростком кошка так быстро освоилась. Очень редко этот котенок признавал кого-то, кроме Нелл, и оставлять его было мукой.

— Чувство явно взаимное, — сказала она Наэм. — Может, вы с ней обе разделяете нонконформистские взгляды. Только держи ее подальше от зоопарка Найниэна! Я не хочу, чтобы он обвинил ее, что она загрызла его хомячков.

— Она может спать в моей комнате, — примирительно предложила Наэм. — Поставлю там ей поднос для испражнений.

— Если она сможет отыскать его среди другого дерьма, — фыркнула ее мать, но в душе она была рада, что дочь предлагает помочь. В течение длинных летних каникул у Наэм проявлялись все классические симптомы все отрицающей бескомпромиссной юности. Если она не закрывалась в своей комнате, хихикая с задушевными подружками, или не уходила с заносчивым незнакомым парнем в дурацких жестянках подергаться в дискотеки и кафе, то потерянно бродила по дому, бросая повсюду огрызки яблок и пустые банки из-под диетической кока-колы и проклиная страшную скуку. Ее присутствие нарушало всякий порядок в доме и сбивало привычный режим дня.

— А где бабушка Кирсти? — Вдруг спросила Нелл. — Я хотела с ней сегодня увидеться.

— Она пошла делать покупки, — ответила Сайнед. — Она хочет закупить все, что, как она говорит, не сможет купить в Глазго.

— Вроде сапог до бедер модели Анелло и Давида и подтяжек-йокеров для свободных вьетнамских штанов, — захихикала Наэм, теребя Тэтчер за уши.

— Не будь такой вредной, Наэм, — укорила Сайнед. — Может, она собирает магазинные сумки Гэррода, чтобы вручить их всем своим друзьям на Рождество. Скажи мне, Нелл, за какое время ты соберешь старушку?

Нелл и Кирсти Маклин улетали в Глазго вместе, а потом Нелл должна была еще несколько ночей провести с бабушкой под одной крышей, пока не отправится в Оубен. Она хотела ознакомиться с работой архитекторов нескольких фирм, которых ей рекомендовали в Глазго, а также купить себе более подходящее средство передвижения. Ее оглушительно трещащая развалина, безобразно испачканная Глорией, была почти готова к продаже через автодилера. Для поездок по Талиске ей хотелось купить что-то более прочное и вместительное.

— Надо около часа времени, — ответила Нелл. — Мы успеем на челнок в двенадцать дня.

— Люблю летать, — призналась бабушка Кирсти на высоте 30 тысяч футов, уткнувшись в поднос с чаем Британских авиалиний. — Не знаю, почему все мои приятели говорят, что полет их утомляет.

Нелл пробормотала в ответ что-то нечленораздельное. Она не вслушивалась в беззаботную болтовню своей бабушки. Для Нелл этот полет имел огромное значение. Думать, что она покидает Лондон, возможно, к лучшему — было бы преувеличением. Почти вся ее жизнь, с трехлетнего возраста, прошла в огромной столице Англии или вблизи нее, а сейчас она станет для Нелл чужой. Странно, но чувства потери у нее не было. Возможно, Лондон всегда был для нее чужим. Нелл так сильно хотелось поскорее перерезать все нити, связывающие ее с Лондоном, что ключи от квартиры она с легкостью отдала агенту по недвижимости. Все ее вещи и мебель отправили в пикфордовском контейнере и в определенный срок их должны были доставить в Талиску. На неделю (или около того) Нелл должна была превратиться в путешественника: не принадлежать ни к какому месту, а все, что ей необходимо, иметь с собой в чемодане. Будущее она находила и пугающим, и привлекательным одновременно, и от этого съела весь джем, сливки и масло, предложенные на ланч в самолете, чтобы себя успокоить.

— На этой неделе я могла уже взять шеф-повара, — заметила Нелл, облизывая пальцы. — Он шотландец. Ты, может, его помнишь. Однажды он был на «Горячем Гриле» и поставил Гордона на место! Он рыжий, как черт, и такой же у него характер. Зовут его Калюм Стрэчен.

— Хорошо его помню, — подтвердила бабушка Кирсти. — Яркий парень, с искрой в глазах.