Игры магов - [50]

Скрипнула, открываясь под порывом ветра, входная дверь, обнажая внутреннюю пустоту – здесь не меньше года никто не жил, но юноша всё же вошёл, хотя никакой надежды уже не питал. Запах старой собачьей конуры ударил в нос, из заиндевелой печи, давно нетопленной, вывалился такой же заиндевелый уголёк, рассыпавшись от удара об пол.

Риз быстро обошёл все комнаты и нигде не обнаружил признаков жизни или смерти. Не заправленные постели пусты, на столе остатки сгнившей еды – ничего, что указывало на человеческое присутствие.

– Никого? – сочувственно спросила Цера, едва он вышел наружу.

– Едем. – заледеневшим голосом приказал маг.

– Кто здесь?

Подслеповатый старик щурился, пытаясь разглядеть, стоящих перед входом в кастерию, пришельцев. За два последних года он сильно сдал, постарев и осунувшись. Его белое одеяние превратилось в жалкий серый балахон, совсем не походившее на положенное по сану облачение.

– Святой отец, это я. Ты меня узнаёшь?

– Риз, мальчик мой! Никак ты? – дрожащим голосом признал гостя старик.

– Это я, я. – подтвердил юноша, слезая с коня и обнимая священника. – Я вернулся. Что с моими? Где мои сёстры? Что здесь произошло?

– Сестрицы твои в порядке. Они живут у меня. С ними всё хорошо.

У Риза отлегло от сердца.

– А что с отцом? – юноша уже догадывался, что услышит в ответ.

– Чума. – трясущейся рукой старик погладил его по голове. – Здесь была чума. Она забрала многих. Твоего отца тоже.

Как же они повзрослели. У Камы даже начала пробиваться грудь – это было хорошо заметно по сильно облегающему платью, которое давно стало ей мало. Некогда весёлые глаза Сатти теперь были преисполнены тоскливой печали.

– Привет. – робко приветствовал их юноша, боясь, что они снова не признают его.

– Здравствуй, Риз. – также неуверенно ответила старшая из сестёр.

Она теребила в руках, стянутый с шеи платок, не зная, как себя вести дальше. Младшая, с мокрыми глазами, прижав кулачки ко рту, стояла у неё за спиной. Внезапно она вышла вперёд и бросилась к брату на грудь, крепко прижимаясь к нему.

– Забери нас отсюда. Пожалуйста, забери.

Глаза Риза наполнились слезами. Он протянул руку к Каме и стоял, прижав обеих к себе.

– Заберу. – пообещал он. – Обязательно заберу.

– Когда Марта заболела, – Кама положила ему ладошку на плечо, – он сразу отослал нас к священнику. Собрал почти всё съестное и отослал. И корову последнюю в придачу. Её, правда, потом забрал лорд-барон. Сам остался ухаживать за ней, а когда она умерла, он пришёл сюда, – она кивнула на второй серый камень, – и тоже умер, рядом с мамой. Так его и нашли – сидящим на могиле. – закончила свой рассказ девочка. – Я, пожалуй, пойду, тебе, наверное, надо побыть одному.

Кама ушла, забрав с собой младшую сестру. Риз опустился на колени, долго сидел, молча глядя на могильные камни. Плакать сил не было.

– Вот я снова здесь и снова должен уйти. У меня будет долгий путь. Пожелайте мне удачи, родные мои. О Каме и Сатти не волнуйтесь – я о них позабочусь. У них всё будет – и хороший новый дом, и любящая семья. Обещаю. Спасибо. – он дотронулся до самого большого камня. – Спасибо, отец. Ты сберёг моих сестёр. Я тебя простил. Прощай. Прощайте мама и Сара. Я вас люблю.

– Говорят, ты грабишь мёртвых и обдираешь сирот как липу?

Наследником, умершего от чумы старого лорда-барона, оказался щупловатый малый, едва ли старше Риза. Сейчас он стоял на коленях, связанный по рукам и ногам. Вместе с ним «сапожники» связали и его охрану – двух старых ветеранов, прошедших с бывшим хозяином огонь и воду, и троих деревенских увальней, взятых в дружину взамен, выбывшим из-за той же чумы, бойцов.

– Я на своей земле. – взвизгнул наследник. Он дрожал от страха, но всё же пытался сохранить достоинство. – Здесь всё по праву моё.

– Ты забрал у моих сестёр последнее. Даже вытряс из священника их приданое. Это беззаконие.

– Их отец был мне должен.

– Приданое не отвечает по долгам. Ты это знаешь. По закону – это грабёж. Кадам! Повесить его.

– Ты не имеешь права. – закричал приговорённый, когда двое пражан подхватили его подмышки и потащили к выходу. – Я барон.

– А я брат королевы Севера. – зарычал в бешенстве Риз. Его трясло от ярости. – И вправе вершить здесь суд. Ты будешь повешен.

– Не стоит этого делать. – сказала Цера, когда брыкающегося юнца выволокли во двор. – Охолонись.

– И это мне говорит разбойница, – в запале закричал Риз, – огнём и мечом ходившая по здешним землям.

– Остынь, говорю.

– Что, своего пожалела? – его понесло. – Ну давай, ещё заплачь о нём.

Цера отвесила беснующемуся юноше крепкую затрещину. Пощёчина вмиг привела Риза в чувство.

– Остыл? Тогда слушай сюда. Задумал великое – иди и делай. А человеков не тебе исправлять. Здесь каждый второй такой, если не каждый первый. Забирай сестёр и уезжай. За оплеуху, – она пожала плечами, – прости.

– Хорошо. – усмиряя гнев, согласился маг. – Останови их, и пусть тащат этого урода сюда.

– Простишь все недоимки, раздашь по весне посевные, вернёшь всё взятое сверх, а через месяц сам привезёшь положенные подати в Сагрн. И упаси тебя Азаар взять с кого больше положенного – вернусь, и верёвка покажется милосердием. Понял меня?