Игры чародея, или Жезл Ниерати - [21]

Эльф похолодел: ему случалось видеть этот знак. Знак лангера Орробы. Тайного сообщества, которым руководила сама богиня. В него входили жрецы и маги, воины и мореплаватели… все, кого Орроба считала лучшими из лучших.

Карающая длань богини. Люди, которым она поручала то, о чем не должны были знать даже иерархи ее Ордена.

Эти люди не просили, не угрожали; в лучшем случае они предупреждали. И встать на пути у лангера означало обречь себя на весьма печальную участь. При жизни и после смерти.

Лииль слышал, что лангеры существуют и у других богов. Однако с ними, Эккиль миловал, эльфу сталкиваться не доводилось.

— Ты уже догадался, зачем мне пришлось тебя навестить? — с грустью проговорил Гардар.

— Пока что ума не приложу.

Лииль лихорадочно пытался определить, какой пост может занимать в лангере чародей уровня Гардара. Один из командоров, никак не меньше.

— Не стоит, Лииль. Честное слово, не стоит. Мы ведь не хотим тебе зла.

Он произнес эти банальные слова мягко, пожалуй даже излишне мягко. Но эльф понял — действительно не стоит.

— Зеркало?

— Ты можешь и дальше смотреть в него, если захочешь. Но Летучая Мышь предпочла бы, чтобы измышления этой сбрендившей ошибки природы не вышли за стены твоего дома.

Летучая Мышь… Гардар общался с самой Орробой. Или ему сообщили ее волю. Нет, наверняка сам — посредники здесь ни к чему.

Спорить, пытаться что-то объяснять… Бесполезно. Эльф и так подозревал, что все еще жив исключительно благодаря доброму отношению Гардара.

— Передай… Одним словом, я понял тебя.

Гость молча кивнул.

— Переночуешь у меня? — предпочел сменить тему Лииль.

— Увы. — Поднявшись, Гардар развел руками. — Сам понимаешь, дела. Завтра я вновь выхожу в море.

— Жаль…

Проводив гостя до порога, эльф все же не выдержал:

— А скажи… Он… он говорил правду?

Гардар отвел глаза:

— Не знаю… И поверь, тебе тоже лучше этого не знать.

* * *

— Кажется, ты перестаралась, — грустно заметил Макобер, ощупывая шею погибшего.

Бэх побледнела:

— Он что… правда… от простого вопроса?..

— Ладно тебе убиваться! — Почувствовав, насколько девушка расстроена, Мэтт тут же возник рядом. — Все одно ему не жить было.

— Похоже, вопрос был не таким простым, да только кто ж знал-то, — повинился Макобер. — Я слышал, у Снисходительных тоже есть свои жрецы, и они совершенно не заинтересованы в том, чтобы всплыли некоторые тайны.

Присев, Макобер приподнял губу покойного. Еще более удивительно — все зубы на месте. Отчего же тот тогда так странно разговаривал…

— Что ж, господа, — зевнул гном. — Нам, пожалуй, остается только поблагодарить господина Моргиля и придумать, куда бы оттащить этих…

— Ладно, приступим. — Прежде чем гном успел договорить, Макобер обнажил меч и наклонился к шее скончавшегося при допросе убийцы.

— Слишком… — В горле у Хагни пересохло.

— Что вы сказали? — поднял голову Макобер. — Мне кажется, по частям удобнее.

— Мак! — изумилась Бэх.

— Слишком много крови будет, — наконец прокашлялся Хагни. — И вообще, не беспокойтесь, я сам. Все равно мне сегодня не спать.

— Ну, как скажете, — разочарованно протянул Макобер. — Тогда доброй ночи!

— Доброй ночи.

Друзья потянулись со двора.

— Я сейчас! — Бэх коснулась руки Хагни. — Не обращайте на них внимания. Вы нам очень помогли. Так герцогу и передайте.

— Непременно. — Хагни даже не улыбнулся в ответ. Угу, передам. Забавно себя ведут эти благородные дамы — «передайте герцогу». Словно само собой разумеющееся.

Лицо Бэх оставалось в тени, свет луны падал только на самую макушку, золотя ее и превращая в сверкающую бриллиантами корону. И Хагни вдруг стало стыдно за свое ожесточение: они-то все чем виноваты? В спутники к нему вроде как не навязывались, охранять себя не просили.

Интересно, есть ли у нее муж? Или жрицам Темеса это не положено?..

Остановившись у дверей своей комнаты, друзья замялись.

— Как бы это поизящнее сказать, а? — начал наконец Торрер, обращаясь к чародейке. — Вы уверены, что на сегодня наши приключения закончились?

— Если хотите, я могла бы переночевать вместе с вами, — поддержала его Бэх. — Или идите к нам. Положим Мака на полу, ему не впервой.

— Не положим, — заметил мессариец. — Я — в город: хотелось бы перед уходом кое с кем попрощаться.

— Тогда можешь и с нами заодно попрощаться, — неодобрительно заметил гном.

— Не сгущай, — небрежно бросил Макобер. — Так как?

— Я сегодня все равно едва ли усну, — покачала головой Мист, — так что если кто сунется…

Прокрутив клюку над головой, она сделала зверскую физиономию и двинулась на Торрера, уморительно передразнивая приемы записных фехтовальщиков.

Едва успев отпрыгнуть, эльф громко расхохотался.

— Во голосина! — тяжело вздохнул Мэтт. — Утром сам будешь с постояльцами разбираться.

— Выглядит внушительно, — скептически заметил Макобер, разглядывая окованный железом наконечник клюки. — Я бы даже сказал — не для слабых женских ручек. Только вот…

Он посмотрел по сторонам.

— Мэтти, как тебе тот барельеф? — Мессариец указал на пиратскую морду, скалящуюся у начала лестницы.

— Отвратительно, — признался гном.

— Покажешь нашей отважной колдунье?..

— Отчего ж не показать!

Едва заметное движение рукой — и тяжелый метательный нож воткнулся прямо в лоб пирату.