— Я не боюсь, — услышал Зевс и снова обратил свое внимание на девушку. Она плыла на корабле, посреди моря. Она снова в игре. Но теперь она точно знает, что выживет и возвратится. Но он не для этого придумал игру. Он хочет показать Натти цену любви, дружбы и верности, покаяния и признания своих ошибок.
Когда он отправил ее в день своего рождения, то хотел показать любовь своей матери. Зевс вспомнил нежный, любящий взгляд Натти, когда она держала на руках ребенка, прижимая к себе. Она не знала, кого держит на руках, а просто дарила свою нежность малышу. В случае со своим сыном Гераклом, бог хотел показать покаяние и искупление своего поступка. И снова он не знал, поняла ли Натти. И ее поцелуй все запутал. А теперь ее снова ждут приключения.
— Натти, мое счастье зависит от тебя, как и моя жизнь.
Зевс послал молнию в ответ на ее слова.
Натти
Мы уже плыли несколько дней. Море постоянно штормило. Корабль бросало с одной волны на другую.
Хорошо, что у меня нет морской болезни.
Я стояла на палубе, брызги воды попадали на лицо.
— Привет, красавица, — прозвучал голос за моей спиной.
Я обернулась и встретилась с взглядом глаз цвета морской волны. Бог, который стоял передо мною был одетый в длинный хитон, как и там, в зале, и держал в руках трезубец.
— Привет, Посейдон, — улыбнулась я богу. — Лично мы с тобой еще не встречались.
— Не встречались, — ответил бог. — Думаешь помочь Одиссею?
— Да. Попробую.
— Ты же знаешь, что я буду мешать, — бог пристально на меня посмотрел.
— Знаю. Но я также знаю окончание этого путешествия, как и ты.
— История закончится так, как и надо, но развлекаться никто не запрещал, — Посейдон улыбнулся. — О чем думаешь? Нет, быстрее — о ком?
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — я изобразила удивление, а сама думала о Зевсе. Я сердилась на бога, за то, что он исчез после поцелуя, не появлялся и заставлял играть в свою игру.
— Красавица. Неужели ты думаешь, что я ничего не знаю. Ты же сделала это на берегу моря, — сказал Посейдон.
— Что сделала? — еще больше удивления от меня.
— Поцеловала моего брата, — спокойно ответил бог.
— А, это, — я думала, что же сказать. — Это у меня был выброс адреналина. Стрессовая ситуация и все такое.
В небе прозвучал гром. И почему он снова сердится? Что я такого сказала?
— Не зли его. Это опасно, — серьезно сказал Посейдон.
— Мне безразлично. Это он во всем виноват, — я вспомнила слова Аида. — Это он выбрал меня для вашей глупой игры. Он что, не мог выбрать кого-то другого?
— Я не знаю, почему он избрал именно тебя, — ответил Посейдон.
— Тем не менее, это уже неважно. Я — игрушка. Он сам сказал. Я — лишь игрушка, — я сердилась, а в гневе говорю много лишнего. — Но покорной и послушной я не буду. И пусть засунет свой гнев себе в …!
Передо мною ударила молния, припалив доску палубы. Даже Посейдон вздрогнул. А я должна бы быть уже в обмороке. Да еще и в глубоком. Но стояла себе спокойно. Безвыходная ситуация. Хотелось, чтобы все закончилось и неважно как.
— И это все на что ты способен? Даже попасть не можешь, — сказала я, зная что меня услышали.
Прозвучал предостерегающий гром.
— Натти, не надо … — Посейдон попробовал меня остановить.
— А знаешь что? — обратилась я в небо. — Благодарю, что выбрал именно меня. Я поняла, почему в мире существует столько плохого. Во всем виноват один бог, что не может контролировать свои эмоции. Но также, я встретила своих настоящих друзей. Боги приветливые и добрые. Они не прикидываются друзьями, так как ты. Они моя семья. Не ты! Ты сказал, что я не полюблю тебя. Ты был прав. Найди себе другую женщину, она с удовлетворением с тобой …!
Посейдон стоял тихо, с открытым ртом и большими глазами.
— Я лишь игрушка! — продолжала я. — А игрушками лишь играют. Их не любят. И только я тебе надоем, ты меня выбросишь. Но ты забыл одну простую вещь. Я не просто игрушка. Я — живая! И я имею чувства. Ты хочешь, чтобы я подчинялась. Не дождешься! Силой ничего не сделаешь. Я не покорюсь!
Странно, но небо молчало.
— Ты что, меня не слушаешь? Снова? Трус! Покажи себя. Где твой грозный и гневный характер? Где твое наказание? — я уже просто кричала в небо.
— Натти, — сказал Посейдон. — Не нужно.
В его глазах был страх. Он боялся за меня. Я подарила ему свой «убийственный» взгляд и продолжила.
— Зачем было прикидываться моим другом? Ты презираешь людей. И хотя ты дарил мне вечную жизнь, я все равно человек, — я сердилась все больше. — И ты плохо целуешься!
Последнее, что я помню — это белая вспышка.
