Игрушка без упаковки - [24]

— А она знала о твоих чувствах?

— Конечно она все знала, — вздохнул Эрик, — она несколько раз спала со мной. Уже после свадьбы и рождения ребенка. Но я не был ей нужен, ей просто хотелось разнообразия, веселья. А потом эта авария…

— Поэтому ты сейчас меня не убил? — задала я вопрос.

— О нет, Кристина, — улыбнулся он, — я ведь говорил, что тебе не подходит имя София, я никогда не видел в тебе ее, в отличие от Саши. Ты абсолютно другая. Как бы он не старался сделать тебя похожей на нее, у него не вышло ничего… Так что не думай, что я пожалел тебя из-за внешнего сходства с ней…

— А по-моему, мы как две капли воды, — опустила я взгляд, — я же видела фото.

— Нет, Крис, — помотал головой Эрик, — ты это ты. И именно ты меня заинтересовала! Соня была другой! Абсолютно другой! И надо быть идиотом, чтобы этого не замечать!

— Значит ты кинулся на меня не из-за того, что перепутал с покойной возлюбленной? — уточнила я, — тогда почему? В чем дело, Эрик? Что с тобой произошло, ведь должна же быть причина срыва!

— На самом деле желание начать игру появляется у меня в основном без причины, — сказал Эрик, — но сегодня я действительно сорвался, теперь ты представляешь опасность для меня.

— Значит это ты называешь игрой? — задумчиво протянула я, — а правила есть?

— Только моя фантазия, — улыбнувшись посмотрел на меня Эрик.

— Тогда я хочу сыграть! — резко бросила я.

— Не понял, — приподнял в удивлении бровь Эрик, — что ты хочешь?

— Я хочу сыграть в твою игру без правил, — бешено колотилось сердце у меня, — каждое действие на твое усмотрение.

— Ты вообще понимаешь, о чем говоришь? — вкрадчиво задал он вопрос, — ты можешь не дожить до утра.

— Тогда ты выиграешь, — прошептала я.

— Прежде чем я начну, скажи, зачем это тебе? — посмотрел Эрик в мои глаза.

— Я хочу знать, что чувствовали все они, — опустила я взгляд, — что ты чувствовал, какая сила управляет тобой, когда делаешь это…

— Какая же ты глупая, — прошептал Эрик, — будет больно…

С этими словами он дернул на себя цепь, свисающую с потолка и быстрым движением обмотал вокруг моей шеи. Я вздрогнула, резко закончился кислород в легких, а он все не ослаблял обмотку. Стало темнеть в глазах и тело ослабевало. Я уже не могла удерживать равновесие, стала падать, отключаясь, почувствовала, как он подхватил меня, не дав удариться об пол, разомкнул мне губы и вдохнул порцию воздуха. Потом еще и еще, я закашлялась и с болью в груди начала дышать.

— Страшно? — прошептал мне в волосы Эрик.

— Я тебе доверяю, — выдохнула я.

— А зря, — он снял цепь с шеи, поднялся на ноги и включил механизм, дернув за рычаг.

На пол медленно приземлился другой конец цепи с оковами для рук и ног. Эрик застегнул их у меня на щиколотках, но руки оставил свободными, вновь вернулся к рычагу, цепи поползли вверх и я оказалась висящей вниз головой примерно в метре от пола. Эрик придвинул стул, присел и оказался почти на уровне моего лица. Достал из кармана пачку сигарет (никогда не видела, чтобы он курил), выудил одну и поджег. Сделав затяжку, посмотрел на меня и резко затушил огонек о мою грудь. Я закусила губу и глухо застонала от боли. Эрик за волосы приблизил мое лицо к себе и впился в мой рот горячими губами, его язык вытворял нечто неописуемое, это даже не было похоже на поцелуй, а напоминало пытку. Когда он остановился, я долго переводила дыхание, ловила ртом воздух. Эрик отошел к столику с инструментами, заглянул под марлю и выудил какой-то изогнутый острый крючок, потом с нижней полки схватил металлическую коробочку и направился ко мне. Зашел за спину, так что я не видела его, не подозревала, что он собирается сделать. Через пару секунд почувствовала спиртовой запах и влажную ткань на коже по бокам от позвоночника. Эрик зачем-то продезинфицировал мне спину. Потом наступила боль — он прокалывал кожу и несколько секунд возился потом с каждым проколом. Было непонятно, что конкретно делал Эрик, но невыносимо больно. У меня текли слезы, но я сдерживалась, не проронила ни звука. Он сделал проколы с одной и с другой стороны спины, потом вновь вернулся к столику, оттуда же, где стояла металлическая коробка, взял широченный моток нежно-розовой шелковой ленты, снова заступил мне за спину и я кажется поняла, что он сделал! Еще несколько минут боли и звук щелчка фотоаппарата. Эрик обошел меня и поднес к лицу телефон. На экране я увидела то, о чем и подозревала — он вдел в кожу много маленьких серебристых колечек и сделал шнуровку лентой, как на корсете. После того, как я посмотрела, Эрик спрятал телефон в карман и спустил цепи вниз. Я оказалась лежащей на полу, на животе. Мужчина спустил с потолка еще пару цепей, прикрепил их к шнурованной ленте, продев от начала шнуровки и до конца, снова дернул рычаг, но теперь очень медленно и цепи поползли вверх, поднимая меня с пола. Я не выдержала дикой боли и громко застонала, пытаясь руками упереться в пол, чтобы уменьшить груз своего тела. Эрику это не понравилось, он оставил рычаг, подошел ко мне, завел руки назад, и защелкнул наручники, прикрепленные к цепи. Прекратив опираться об пол, я почувствовала бешеную, невыносимую боль от натяжения кожи под моим весом. Эрик опять вернулся к рычагу и продолжил подъем. Я со всей силы кусала губы, сдерживая крик, чтобы не показать ему свою слабость и истинную боль! Он не должен вдоволь насладиться моими мучениями, на что так надеется! Цепь поднималась все выше, кольца резали плоть и вот я почувствовала, как кожа начала рваться, по очереди колечки освобождались, а я уже перестала что-либо соображать от боли. Эрик быстро опустил меня на холодный кафель и облил спину ледяной водой. Я вздрагивала, мое тело била крупная дрожь и во рту присутствовал противный соленый привкус крови от прокушенных губ. Эрик перевернул меня на спину, я поморщилась от боли, но пока сдержалась, не закричала. Он навалился всем телом, провел большим пальцем по ранкам на губах, потом наклонился и слизал с них кровь.