Игрушечное сердце - [26]

Возвращаясь из магазина, Наталья Ильинична столкнулась у лифта с соседкой по площадке. Молодую женщину звали Даной. Вообще-то она Дарья, а значит, в просторечье должна быть Дашей, но вот нравится ей, видно, зваться на иностранный манер. Наталью Ильиничну это злило, конечно, но особо не мешало. В последнее время ее стало откровенно раздражать другое, а именно то, что Дана как-то излишне похорошела и стала выглядеть неприлично счастливой. Лет ей явно за тридцать, и пора бы начать стариться, а вовсе не хорошеть, тем более что жизнь у нее складывалась далеко не лучшим образом. Бывшего мужа Даны, алкаша Вовку, все в подъезде знали, презирали и, если удавалось, гнали в три шеи, когда тому вдруг приспичивало соснуть возле мусоропровода или на одном из подоконников. Дану этот Вовка измочалил до самого жалкого бесцветного состояния, а потому Наталье Ильиничне всегда было приятно на нее смотреть. Теперь же лицо бывшей Вовкиной жены порозовело, налилось живительными соками, глаза приобрели ясность и глубину, а движения – закругленность и грацию. Ясно, что не Вовкиными стараниями. Наверняка в ее жизни появился новый мужчина. Наталье Ильиничне оставалось только поражаться, каким образом эти мужланы умудряются так действовать на женщин. Да… Поражаться… или действовать…

В самом деле, почему бы не опробовать еще раз действие ритуальной куклы на этой Данке? Мужа у нее нет (бывший Вовка не в зачет), а значит, если кукла и подействует, то каким-то другим образом. Надо бы проверить. Эта мысль вдруг таким благодатным образом подействовала на саму Наталью Ильиничну, что она как-то особенно приветливо поздоровалась с Даной, сделала ей комплимент на предмет резкого улучшения ее внешних характеристик и даже пожелала счастья. Разумеется, та приняла все за чистую монету, расцвела еще краше и заявила, что и так уже счастлива сверх всякой меры и что быть счастливой более – абсолютно невозможно. Открывая дверь в квартиру, Наталья Ильинична думала о том, что эта девчонка сильно ошибается. Во-первых, потому, что давно Вовка не наведывался и ее существование не чернил, а во-вторых, она вообще забудет о всяком счастье, когда получит в подарок куклу, которую Наталья Ильинична прямо сейчас делать и начнет. Опять же: зачем откладывать в долгий ящик?

Наскоро выпив чая с любимой подсолнечной халвой, пожилая женщина достала все тот же старинный деревянный сундучок с бабушкиными куклами, куда спрятала остатки материалов после изготовления подарка для продавщицы кондитерского отдела, и принялась за работу. В этот раз Наталья Ильинична постановила не торопиться и себя не изнурять, как в прошлый раз. Заготовку головки она положила на просушку, сшила розовое тельце из старого трикотажного чулка, самую интересную отделочную часть решила отложить на завтра, а пока посмотреть очередную серию «Любви и ненависти». Вообще-то Наталья Ильинична стыдилась своего пристрастия к мыльным операм, поскольку считала это уделом женщин с низким интеллектом, и потому ни за что, никому и никогда не призналась бы в этом. Но в собственной квартире она вольна делать то, что хочет, а потому смело включила телевизор. Серия оказалась малоинтересной, если не считать одного момента. Главная героиня, желая извести соперницу, сделала куклу из воска, утыкала булавками с иголками и подкинула ей в машину. Наталья Ильинична саркастически улыбнулась, когда увидела эти кадры, поскольку только в безмозглых сериалах люди оставляют на улице открытые машины. Но вот иголки с булавками ей показались очень кстати. Конечно, она про такое и раньше слышала и читала, но как-то упустила из виду. Пожалуй, стоит взять на заметку. Она собирается вручить свою куклу Данке в руки, как и продавщице, а потому демонстративно тыкать в нее булавки глупо, но можно засунуть что-нибудь внутрь тряпичного тельца… Что-нибудь такое… эдакое… Она пока сама еще не знает какое…

На следующее утро Наталья Ильинична опять принялась за работу. Внутрь тряпичного тельца засунула запонку, каким-то чудным образом оставшуюся от мужа. Запонка была серебряная с яшмовой вставкой. Одно время Наталья Ильинична хотела переделать ее на перстень, но потом, пристальней вглядевшись в свои руки с разбухшими суставами и пятнистой кожей, раздумала. Перстень их не украсит, только привлечет посторонние взгляды к ее старым рукам. А оно ей надо?

Яшмовая запонка неверного мужа, возможно, будет действовать покруче иголок с булавками. Острые предметы вкалываются в кукол для чего? На смерть! Данкина смерть Наталье Ильиничне без надобности. А вот если она спровоцирует нового соседкиного мужика на неверность – это именно то, что надо. Он от Данки слиняет, как собственный муж от Натальи Ильиничны, и краса с соседки сойдет, как талый снег с асфальта.

Когда запонка прочно угнездилась в вате, внутри розового трикотажного тельца, Наталья Ильинична аккуратно зашила прореху и обрядила куклу в сшитое из обрезков серебристой парчи платье. Когда-то, в лучшие времена, у нее самой было такое шикарное вечернее платье, но даже и оно мужа не удержало, а значит, будет действовать вкупе с запонкой подлого мужчины.