Игрозона [2] - [10]

Он испытующе посмотрел на меня, медленно поднимая меч над головой Агнессы. Теоретически я мог сдаться и попытаться победить этих двоих голыми руками, но что-то мне подсказывало, что Освальд в любом случае убьёт моих людей в отместку за своих. А это означало только одно — время геройствовать прошло.

— Ещё пара мгновений, и её голова покатится прямиком к тебе, — ликующе произнёс командир гарнизонной стражи.

— Делай, как он говорит, сволочь ты проклятая! — в панике заорал Бардолф. Агнесса смотрела на меня кричащими глазами, проливая слёзы.

— Послушай своего тестя. Мне самому не очень-то хочется лишать жизни этот прекрасный цветок…

В моей голове как будто что-то щёлкнуло — я вспомнил о договоре с зоной.

— Чёрный цветок, — машинально произнёс я, задумавшись.

— Что ты там промямлил? — сощурился Освальд, и внезапно произнёс, — Время вышло! Извини, Бардолф, но жизнь жестокая штука!

На мгновение на гладкой поверхности лезвия поднятого меча отразился свет луны.

— НЕТ! — закричал трактирщик в ужасе.

Я не успел ничего сделать и даже сказать — просто безнадёжно смотрел, как обоюдоострое лезвие медленно опускается всё ниже и ниже к тонкой шее Агнессы. С горечью наблюдал, как Бардолф, словно двигаясь в вязкой субстанции, так же долго вскидывал руки, пытаясь ухватиться за палача. Время застыло…

Чавк!

Только из-за чувства вины и желания полностью испить чашу ответственности, я не отвёл взгляда, и благодаря этому смог запечатлеть, как вместо головы Агнессы на землю падают кисти Освальда, сжимающие меч. Сталь со звоном ударилась о землю, а всю округу огласил протяжный крик мужчины.

Он сразу же обернулся и бешеными глазами посмотрел на стражника Герарда, который уже замахивался для второго удара…

Чавк!

Голова командира гарнизонной стражи упала на землю и покатилась ко мне.

Всё было кончено. Девушка осталась цела!

«Получено достижение: Мастер слова!»

«Получено достижение: Убить главаря чужими руками!»

Вот уж действительно, словом можно убить, словом можно спасти. Спасибо повышенному Интеллекту! А в реальной жизни всё было бы иначе…

— О, боги! Доченька! Ты жива! — обнимал её Бардолф.

— Папа! — воскликнула она, проливая слёзы счастья.

Я медленно подошёл к ним, держа поднятые руки на виду у Герарда, но тот уже вложил меч в ножны, и, по-видимому, не собирался драться со мной.

— Ты выбрал верно, — сказал я ему, кивнув.

— Я знаю, — ответил тот, с презрением посмотрев на меня. Всё-таки я оставался его врагом и убийцей товарищей.

Только я решил убедиться, что с девушкой всё в порядке, как тут же Агнесса прыгнула мне на шею и чуть не задушила в объятиях. Горячие губы, смоченные в солёной влаге недавно пролитых слёз, впились в меня и всё никак не хотели отпускать.

Наконец, под суровым взглядом Бардолфа, я осторожно отстранился от неё, сказав:

— Мне жаль, что вам с папой пришлось пройти через всё это…

— Твоими стараниями, чёрт возьми! — рявкнул трактирщик.

Агнесса ослепительно улыбнулась и вытерла слёзы, после чего подошла к Герарду. Почувствовав на себе его недоумевающий взгляд, девушка поднялась на цыпочки и поцеловала стражника в щёку, с благодарностью сказав: «Спасибо!»

От такого Герард просто растаял и позволил себе улыбнуться.

— Я открою ворота, — произнёс он. — Как рассветёт, нужно срочно уходить из деревни. И как можно дальше.

Он был прав. Оставаться в разорённой деревне, где кроме трупов крестьян лежали еще и мёртвые стражники, было бы опасно и глупо. Их генералы уж точно знали, где остался отряд на ночь во время увольнения, и могли послать за ними на следующий день.

— Хорошо. Мы с Агнессой соберём всё необходимое. Ты с нами, Герард? — спросил Бардолф.

— Думаю, что да. По крайней мере, на пару лиг пути.

Агнесса подошла ко мне и взяла за руку:

— Пойдём. Мне нужна твоя помощь.

Я был не против помочь ей, поэтому пошёл следом, находясь под неодобрительными взглядами, оставшихся на улице мужчин. Когда мы дошли до трактира, Агнесса вдруг всхлипнула, после чего решительно открыла дверь.

Как я и думал, не все посетители смогли выбраться из дома живыми. На полу лежало человек шесть, которые похоже попали под горячую руку стражников. Агнесса осторожно проходила мимо них, ведя меня по залу. Наконец, мы добрались до комнаты с выбитой с петель дверью.

— Вы с отцом здесь прятались, когда всё началось?

— Да. Это моя спальня.

Двуспальная кровать посреди уютной комнаты недвусмысленно намекала на то, что герой, победивший солдат и сохранивший жизнь девушке, мог отпраздновать победу в объятиях Агнессы, предаваясь любовным утехам на широкой постели. Либо я был слишком испорчен, либо так оно и было, а иначе, зачем незамужней девушке такая большая кровать?

— Иди ко мне… — прошептала она, притягивая меня к себе, тем самым подтвердив мои догадки.

Мы безостановочно целовались, и постепенно перемещались к кровати. В какой-то момент я хотел напомнить ей, что дверь в проёме-то отсутствует, и нас может застукать её отец. Но Агнесса решительно повалила меня на постель, тем самым сбив с мыслей, и встала рядом, спешно расстёгивая пуговицы платья.

— Постой, — сказал я, любуясь её волнующейся обнажённой грудью. Без поддержки корсета она слегка свисала вниз — как-никак четвёртый размер, что напротив, нисколько не портило её красоты. Молодость брала своё. Агнесса остановилась, уже почти сняв платье, обнажив уже верхние прелести своего манящего тела.