Игроки и любовники. Книга 2 - [3]

Линда сделала все, как он велел. „Какая бы из меня получилась секретарша для какого-нибудь везучего начальника, — подумала она, бегая по гостинице и раздавая распоряжения. — Не жена, нет. Именно секретарша".

Когда все было сделано, она поднялась в номер к Элу. Он сидел сгорбившись перед телевизором и смотрел последний выпуск новостей.

— Ничего себе день рождения! — заметил он с горечью.

— Еще не вечер, — быстро проговорила она. — Об Эване не слышно?

— Нет. Мне не надо было разрешать ему шляться повсюду с этими двумя чудищами.

— Откуда тебе было знать, что такое случится.

Эл скорчил гримасу.

— Я должен был бы знать, где, мать его, он шляется. А я так обрадовался, что он нашел себе друзей, черт бы их побрал, что разрешал ему все.

— Хочешь выпить? — спросила Линда, подходя к бару и разглядывая бутылки.

— Коньяк с кока-колой. Побольше первого, поменьше второго.

— Будет сделано. — Пока она смешивала напитки, зазвонил телефон. — Хочешь, я послушаю?

— Да. Не хочу ни с кем говорить, если только это не касается Эвана.

Она взяла трубку.

— Нашел! — похвастался Пол. — Немного помят, но жить будет.

— Замечательно! — воскликнула Линда и протянула трубку Элу. — Пол нашел Эвана, он в порядке.

— Слава Богу! — произнес с явным облегчением Эл.

Девица была совершенно голой, если не считать золотой краски, которой было вымазано ее соблазнительное тело. Появилась она из огромного торта и держала в руках торт поменьше, с тридцатью восемью зажженными свечами.

— Смотри, сиськи не опали! — крикнул кто-то, и все дружно заржали.

Эл, уже нетвердо стоящий на ногах, принял торт.

— Должен всех поблагодарить, — произнес он заплетающимся языком, — за этот вечер. Особенно Пола. — Он похлопал голую девицу по заду. — Ты — еще один подарок, дорогуша?

Он сел во главе длинного стола. Справа от него сидел мрачный Эван, в синяках, с рукой на перевязи. Слева Пол, а дальше за столом — остальные участники гастролей. Ужин в честь дня рождения весьма удался, все здорово поддали, стараясь сбросить напряжение и забыть о том, что сегодня произошло.

Элу подарки понравились. Пол преподнес ему золотые часы. Берни — золотые запонки в форме голой женщины. Линда — переплетенный в кожу альбом с лучшими фотографиями, сделанными во время гастролей. Остальная компания — свитера, рубашки и всякое другое. Эван не подарил ничего, а Нелли поставила его в неловкое положение, презентовав толстый золотой браслет с надписью: „От Нелли с вечной любовью".

— Режь торт, — попросила Линда. — Он выглядит очень аппетитно.

— Разумеется, — согласился Эл. — Со стола слезть не желаешь, дорогуша?

Голая Золотая дама разрешила свести себя со стола под аккомпанемент двусмысленных замечаний.

— Дайте ей стул, — приказал Эл. — Садись рядом со мной, дорогуша, выпей шампанского. — Он протянул ей бокал, который тут же убрал, едва она потянулась к нему рукой. Он повторил этот фокус трижды, а она сделала вид, что шутка ей нравится. Затем он внезапно вылил на нее весь бокал, и подтеки жидкости проделали причудливые дорожки в ее золотом макияже.

Она рассмеялась вместе со всеми и села.

— Торта желаешь? — спросил Эл, стараясь угодить присутствующим.

— Ой, нет… — начала она, но было уже поздно. Эл взял торт и залепил им прямо в грудь девушки. Шоколадный крем, взбитые сливки, глазурь прилипли к ее бюсту.

— Кто-нибудь желает десерта? — засмеялся Эл.

Сидевшая поодаль Нелли встала и выбежала из комнаты.

Эван смотрел ей вслед и жалел, что не может бежать за ней. Рука болела, все тело ломило, и хотелось знать, куда подевались Плам и Глория.

— Эй, Эван, сынок, — обратился к нему Эл, протягивая ложку. — Съешь немного торта. Давай, не стесняйся!

Глава 41

— Если после одного дня в Палм-Спрингс он подпишет с тобой контракт, то почему не поехать? — настаивал Коди.

— Не понимаю я тебя, — бушевала Даллас. — Ты дурак или что? Мужик хочет трахнуться. Т-Р-А-Х-Н-У-Т-Ь-С-Я. Ты хочешь, чтобы я это сделала ради контракта? Если это так, валяй, скажи мне, и мы будем знать, что к чему.

— Ты с ним сладишь.

— Ха! Я с ним слажу. Мило. Но мне он на дух не нужен. Ты понял меня? Я не хочу.

— Я не имел в виду физически, глупая.

— Не смей называть меня глупой. Я вовсе не глупа. У меня была трудная жизнь, и, будь я дурой, я бы не находилась здесь сегодня.

— Ну какая могла у тебя быть жизнь? С твоей-то внешностью?

Даллас горько рассмеялась.

— Эх ты! Тебя ведь мое прошлое вовсе не интересует. Какая тебе разница? Вот она я — делай из меня звезду. Какое значение имеет мое прошлое? Плевать ты на него хотел. — Она помолчала, устало глядя на него. — Отвези-ка меня домой, Коди.

Около ее дома они продолжали спорить. Она устала и сердилась. Она ненавидела всех и вся — вечеринку, ту чушь собачью, которую там пришлось выслушать, и Коди — за то, что затащил ее туда.

— Арон Мэн позвонит мне с утра пораньше, — сообщил Коди. — Я обещал ему поговорить с тобой.

— Почему бы тебе не поехать с ним в Палм-Спрингс? — вкрадчиво предложила Даллас. — Ты ему нравишься, он старый, выживающий из ума… я уверена, он и не заметит, кто чешет ему яйца, ты или я.

— Ты иногда говоришь ужасные гадости.

— Твое предложение еще большая гадость.