Игроки Господа - [31]

Я устало сел в кресло и обхватил голову руками:

— Слушайте, это все — просто гребаный сон, галлюцинация. Никого из вас не существует. Вы ненастоящие.

— Поверь в меня, — весело предложил Джулс, — и я поверю в тебя.

— Да, мы все читали Льюиса Кэрролла. Это неудивительно, ведь ты — плод моего воспаленного воображения.

— Я рад, что ты вспомнил преподобного Доджсона. Знаешь, мы с ним жили по соседству в Церкви Христа в Оксфорде, в 70-х годах позапрошлого века. Он был знатным любителем логических головоломок. Но я никогда не испытывал на нем парадокс Судного дня. А жаль. Полагаю, он превратил бы его в сказку с несовершеннолетними нимфетками.

А Куп еще жаловался, что я слишком много треплюсь! Я бросил на робота исполненный сарказма взгляд, однако тот безмятежно ждал, поставив свой механический мозг на нейтральную передачу.

— Да, а ведь тебе больше сотни ну ни как не дашь! — усмехнулся я.

— Тебя еще ждут сюрпризы. Здесь, знаешь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте!

— Я уже говорил, что читал Кэрролла. А Судный день — полная чушь, — у меня по коже забегали мурашки. Я вспомнил несколько случайно подслушанных разговоров родителей. Тогда я не вполне понимал, о чем идет речь, но не сомневался, что споры разгорались нешуточные.

— О, так ты о нем знаешь? А я-то думал, ты все время проводил за стоуровневыми компьютерными играми и кибер-квестами, внимая отвратительным звукам, несущимся из магнитолы прямо в твой мозг.

— Ты пытаешься сообщить мне, что этот мир скоро будет уничтожен. И считаешь, что крайне мало вероятно, чтобы мы могли жить в любую другую историческую эпоху, кроме эпохи конца, — я начал вспоминать.

— Почему бы это?

Я поддался его провокационной ухмылке:

— Потому что человеческая популяция растет все быстрее и быстрее, и сейчас единовременно живых людей на планете больше, чем всех, существовавших на определенном промежутке прошлого. Поэтому мир обречен; это доказывает статистика. Бессмысленный спор. Древние вавилоняне могли думать точно так же, — я фыркнул. — Как и древние неандертальцы.

Джулс с улыбкой покачал головой:

— Тут ты попал прямо себе в ногу. Скольких неандертальцев ты встречал на улице? Они все пошли на корм цветочкам, — его лицо стало задумчивым. — На самом деле, я могу познакомить тебя с прекрасным семейством неандеров. Думаю, тебе понравится их дочка, — он помахал рукой. — Забудь, забудь мои слова. Нет, ты неправильно понял предмет дискуссии о Судном дне. Там ничего не сказано о разрушении мира, не говоря уже о Вселенной. Только человека.

Он меня достал.

— Зачем нам вся эта чушь? Я хочу знать, кто вы такие. И кто такая Лун! — мой голос начал вибрировать от огорчения. — И кто, вашу мать, такой я сам.

— Начни с самого начала и иди до самого конца, там остановись. Думай об этом как о рамке для Состязания. Как о расширенном контексте. Ты не согласен, что это самый эффективный подход?

Я крепко зажмурился, чтобы успокоиться. Заметно потеплевшая банка «Доктора Пеппера» слегка уплощилась в моих руках, но я все равно сделал большой глоток. Он оказался удивительно успокаивающим.

— Хорошо. С какого начала?

— Что ж, мой мальчик, раз уж мы обсуждали дискуссию о Судном дне, лучше всего начать с конца. Ты говоришь, что обнаружил фатальное слабое место в логических построениях, но я позволю себе не согласиться. Ну, ну, удели минутку и хорошенько все обдумай. Уверяю тебя, мы двигаемся так быстро, как только возможно и уместно в этих колючих дебрях. Скажи, почему ты не считаешь эту эпоху концом дней человечества?

— Спроси уж лучше тогда, перестал ли я иметь свою жену! — я устал. — А еще лучше — член. Это самая настоящая интеллектуальная мастурбация!

Тут кто-то позвонил в дверь.

— Вовсе нет, Август. Представляю, как ты удивишься, когда обнаружишь, насколько плодотворен такой образ мыслей. Хорошо, давай вернемся к началу, то есть концу.

В дверь снова позвонили, теперь настойчивей.

— О, да что же это такое! — раздраженно взревел преподобный Джулс. Потом выбрался из кресла и быстро исчез в коридоре. Я услышал, как открывается входная дверь, и он сердито спрашивает:

— Да? Чем могу вам помочь?

В ответ раздался невнятный тихий мужской голос, затем другой, с носовым американским акцентом.

— Что ж, премного благодарен, что вы спросили, — голос преподобного прямо-таки сочился сахарным сиропом, сдобренным змеиным ядом. — Прошу вас, заходите! Эти материи тревожили меня на протяжении долгих лет; я буду чрезвычайно рад вашему совету.

Дверь захлопнулась с неотвратимостью и безысходностью могильной плиты, заставив меня вздрогнуть, и три пары ног зашагали к гостиной. Вслед за Джулсом появились два молодых человека в темных костюмах и белых рубашках, с тусклыми галстуками и плохими стрижками.

— Август, Куп. Хочу представить вам церковного старосту Боба и церковного старосту Билли, преодолевших Тихий океан, дабы помочь нашим душам обрести мир. Проходите, джентльмены, присаживайтесь, — Джулс кивнул им на диван, где миссионеры и разместились, неуверенно присев справа и слева от робота, коснувшегося кепки и блаженно расслабившегося. — Эти джентльмены принесли нам чудо веры, Август, и я бы рекомендовал выслушать их наставления, которые укрепят тебя в час испытаний, что не за горами.