Игрок - [88]

Спокойная уверенность в себе мистера Лоу после этих событий несколько развеяла сомнения его брата. Когда Уильям уходил, он думал, что, пожалуй, был излишне недоверчив к Джону, что благодаря сегодняшнему стимулу и проницательности брата они выиграют время, в котором так сильно нуждаются.

Так и произошло. В последующие недели цена акций постепенно росла. К концу лета она достигла пятнадцати тысяч, и все теперь были уверены, что резкое падение ее тогда было не более, чем проявление безосновательной паники.

Однако на уровне пятнадцати тысяч цена замерла. Эта остановка была вызвана открытой кампанией, которую д'Аржансон продолжал непрерывно вести. Его силой было то, что он боролся оружием реальности против системы, построенной на иллюзии.

Осторожность и проницательность лежали в основе заявления канцлера, которое он умело распространял, что единственное спасение для держателей акций заключается в их реализации, потому что эта компания не может не рухнуть. Рост цены на акции д'Аржансон сравнил с последней вспышкой гаснущего пламени, и он прикладывал все усилия, чтобы доказать, что это так.

По мере падения курса акций росли цены на товары потребления, они влекли за собой рост заработной платы, а тот, в свою очередь, подталкивал рост цен дальше. Падение же цены на акции зловеще тянуло вниз стоимость банкнот.

Начиналось общее падение той веры, что была вложена в систему.

Несмотря на указы, ставящие бумажные деньги выше металлических, они продолжали тайно обмениваться по совсем иному курсу. Люди старались перевести свои бумажные сбережения в золото и серебро, которые не были подвержены колебаниям стоимости.

Новые указы, угрожавшие штрафами и даже тюремным заключением за хранение золота в количестве свыше пятисот ливров, тайком нарушались. Люди не хотели позволить себя бесцеремонно ограбить. Награды за доносы и обыски домов вызывали сильное возмущение политикой генерального контролера и попустительствующего ему регента.

Мистер Лоу не мог больше закрывать глаза на угрожающее положение дел. Не видя никаких реальных ценностей, в которые можно было бы инвестировать полмиллиарда ливров, которые оставались в виде выпущенных им банкнот на руках у государственных кредиторов, он понял, что последним остающимся у него оружием против надвигающейся катастрофы является насилие.

В отчаянии он сделал ставку на него. Он еще больше обесценил драгоценные металлы по отношению к банкнотам, сделал использование бумажных денег обязательным, установил еще большие ограничения на изготовление золотых и серебряных изделий любого рода и запретил ношение бриллиантов, в покупку которых вкладывалось особенно много денег.

В результате правительство запуталось в бесчисленных постановлениях, которыми оно пыталось регулировать естественный и свободный поток товаров.

Он видел, какую опасность влекли за собой принимаемые меры, но продолжал ставить на них с отчаянием игрока. Он отказывался бросить Индийскую компанию на произвол судьбы и освободить Банк от ее обязательств. Если бы, как его умолял Уильям, Банк избавился от этого вампира в лице компании, то он еще мог бы пережить надвигающуюся бурю.

Он страстно верил, что ему для спасения не хватает только времени и старался не замечать тех, кто уже ставил на его скорое падение. Когда цена за акции упала до десяти тысяч, его враги пошли в открытую атаку. Происходящая сумятица в экономике, имевшая следствием все растущее нежелание использовать банкноты в качестве платежного средства, вынудила созыв государственного совета для прояснения ситуации.

Встреча состоялась под председательством обеспокоенного регента в том же самом обитом гобеленами зале Пале-Рояля, где четыре года назад мистер Лоу впервые рассказал о системе мер, предложенной им для спасения Франции. Собрание имело почти тот же состав, что и тогда, включая даже герцога Ноая, который, хотя и не входил больше в совет финансов, оставался членом государственного совета.

Маркиз д'Аржансон скрывал свою злость под маской участия и даже сочувствия господину Ла, попавшему в такое положение, которое угрожало всей его системе, первоначально казавшейся очень обещающей. Он принес с собой разработанный до мельчайших деталей план, который позволил бы ускорить ее разрушение.

Он обрисовал ситуацию как зловещую и назвал две причины ее появления: искусственно раздутая стоимость акций Индийской компании и избыточное количество бумажных денег в обращении.

Употребляя обтекаемые выражения, он осудил принимаемые насильственные меры как еще более усугубляющие положение. Его предложения сводились к тому, что следует установить фиксированную цену за акции Индийской компании на уровне пяти тысяч ливров, а стоимость банкнот плавно, месяц за месяцем, опускать, так чтобы к концу года она составляла около половины их номинальной стоимости. При этом появлялась надежда на стабилизацию их курса.

Ужаснувшись от этого предложения, а еще больше от того, как оно было принято, и ощущая ту злобу, которой оно было продиктовано, мистер Лоу с большим трудом сдерживал свое возмущение, когда попросил слова для ответа.