Играющие тени - [3]

По мере развития цивилизации уровень воздействия вещественного мира снижается, а информационного растет, играя все более весомую роль в формировании представления людей об окружающей реальности. И в данном обстоятельстве заключено весьма серьезное противоречие.

Еще древнегреческий философ Платон сравнивал людей с заключенными, которые сидят в огромной пещере прикованные цепями и не видят того, что на самом деле творится снаружи.

Они способны видеть только лишь тени предметов и других людей, проецирующиеся на стены пещеры. И по этим теням и их взаимодействию узники могут лишь догадаться, какова на самом деле окружающая их внешняя реальность.

В настоящее время целый ряд исследователей высказывают предположение о существовании целой совокупности довольно различных реальностей, среди которых главной несомненно является базовая текущая реальность.

Примем утверждение, что базовая текущая реальность есть воспринятое состояние мира, верифицируемое общественным сознанием, или мир, каковым он представляется большинству людей[10].

Альтернативная реальность — воспринятое состояние мира, близкое к базовой текущей реальности, неразличимое с ней в плотном множестве событий на заданном временном отрезке и отличающееся лишь в конечном числе частностей.

Альтернативная реальность верифицируется индивидуальным сознанием человека. Следовательно, существует довольно много реальностей, в которых могут жить отдельные люди, но не данная культура целиком.

Альтернативная реальность тем более отличается от базовой, чем более экзотические, внутренне противоречивые или невозможные версии событий используются для ее построения. Однако важно учитывать, что мы в состоянии представить себе такие версии, понять их и про интерпретировать (впрочем, скорее всего неправильно).

Эти проекции могут быть почти незаметны (наличие мелких разночтений в сообщениях, воспоминаниях или первоисточниках), a могут быть и весьма весомы.

Суммируя вышеизложенное, можно повторить вслед за С.Б. Переслегиным: «Всякая Альтернативная реальность стремится стать Базовой текущей реальностью и в соответствии с этим оказывает соответствующее воздействие на Универсум»[11].

Альтернативная реальность проявляет себя проекциями на базовую, что, в первую очередь, проявляется через ощущение необычного, вторгающегося в повседневную жизнь.

В современной повседневной жизни необычное чаще всего проявляется в информационной сфере (сообщение, рассказ, быличка, миф и т. д.), реже как материальное проявление (объект, процесс, воздействие и т. д.) или его след, в большей или меньшей степени сохранившееся на местности. Большинство современных исследователей признают, что значение необычного изучено плохо[12].

Теперь, завершив вводную часть, можно перейти непосредственно к рассмотрению разрабатываемой темы.

«Рассказы о необычном»[13] (в общем потоке рассказов) выделялись различными специалистами (и прежде всего этнографами) уже довольно давно. Но классифицировались они как одна из разновидностей народного творчества, что-то среднее между сказкой, былиной и обрядовыми верованиями. Хотя даже получили собственное наименование — былинка[14].

Предпринимались попытки и географической привязки действия сюжетов рассказов о необычном. В этой связи любопытно сравнить, например, «Краткую энциклопедию чудес, созданных природой и человеком» (1913) и такие работы конца XX века, как «Атлас Чудес Света» (1995), «Загадки и символы. Планета чудес и загадок» (1997), «Энциклопедия загадочных мест на Земле» (2000–2004).

Вероятно, на Западе первым исследователем, поставившим в центр непосредственного изучения именно рассказы о необычном, был американец Чарз Форт.

Именно он в начале XX века проработал огромнейший объем американо-европейских публикаций периода с 1801 по 1930 годы. В результате более чем двадцатилетнего труда неутомимый исследователь выявил около сорока тысяч описаний различных странных событий (историй о необычном) зафиксированных СМИ.

Свои находки Ч. Форт представил общественности в четырех книгах: «Книга проклятых» (1919); «Новые земли» (1923); «Слушайте!» (1931); «Дикие таланты» (1932)[15].

Среди исследователей, в настоящее время особо активно работающих в данном направлении, в России необходимо отметить доктора философских наук Буровского А.М. (опубликовал в сборниках «Сибирская жуть» в 2001–2003 годах ряд «Необычных историй разных градов и весей» и исследований «Профессиональный фольклор. Что за ним?»), московского исследователя В.А. Черноброва (автор ряда статей и составитель «Энциклопедии загадочных мест Земли» 2000/2004 годы).

В Поволжье народные верования, сказки и легенды в конце XIX века собирал писатель Д.Н. Садовников (1847–1883), работу во второй половине XX века в какой-то степени продолжили краевед Ю.К. Рощевский («Народная проза Самарской Луки», Тольятти, 2002) и этнограф К.И. Серебренитский (например исследования «Чудотворные источники Самарской Епархии», 1993; «Древнейший язык Поволжья», 1996; «Последние отшельники Самарской области», 1997; «Предания о подземных старцах», 1998).

Работа с местным материалом, хоть и по столь специфической теме, позволяет определить направленность деятельности группы — как разновидности краеведения.