Играем в «Спринт» - [15]

И все. Отбой.

Это ж надо, до чего самоуверенный тип!

Естественно, после вчерашнего я не ждал от него ни особой учтивости, ни дружеских излияний, но уж поздороваться-то он мог?!

Швейцар проводил меня более благосклонным взглядом, взглядом почти ласковым. На его широкой рыхлой физиономии читались самые теплые пожелания: иди, мол, парень, подальше. Чувствуй я себя чуть получше, обязательно бы задержался, чтобы высказать этому чванливому субъекту несколько соображений на его счет. Может, этот дядя с галунами отлично знал Кузнецова? Ну конечно! Почему и нет? Спрашивается только, где была его бдительность пятнадцатого? Куда он ее подевал? Глазел, раззявив рот, на прохожих? Мух ловил? А в это время преступник прошмыгнул мимо его недремлющего ока на улицу, в толпу, за угол и поминай как звали… А Тофик? Тоже еще тот гусь! Все предусмотрел: и время, и место, и опознавательный знак изобрел, небось уже и кукиш в кармане скрутил…

— Не хотите узнать свой вес? — перебил кто-то мои и без того сумбурные мысли.

Я обернулся. На обочине тротуара, у белых медицинских весов, сидела аккуратненькая старушка в белых нитяных чулках и теплой шерстяной кофте — это при такой-то жаре!

— Вы мне? — спросил я.

Она закивала приветливо, глядя сквозь круглые допотопные очки:

— И силомер тоже есть…

— Некогда, бабушка. — Не хотелось ее расстраивать, и я пообещал: — В другой раз обязательно взвешусь. Специально к вам приду, хорошо?

Она застенчиво улыбнулась. Я улыбнулся в ответ, и, как ни странно, настроение от этого немного улучшилось.

От гостиницы до кинотеатра «Стерео» спорым шагом не больше четверти часа. Я уложился минут в двадцать пять. Тофик — максимум в двадцать. Он уже курсировал у билетных касс с мятым «Огоньком» в кармане куртки. Сзади его спину украшала реклама «Мальборо». На голове — шар из черных как смоль волос.

Я подошел и, тронув его за плечо, показал на журнал:

— Мы так не договаривались, приятель. Держать в руке надо.

Он ответил хмурым взглядом.

— Ну, привет. — Я протянул руку.

— Здравствуй. — Он демонстративно не заметил протянутой руки.

— Давно ждешь? — спросил я, прикидывая, как бы разрядить атмосферу, но Тофик был настроен агрессивно. Его явно не устраивал предложенный темп, он жаждал ясности и, не откладывая в долгий ящик, разразился градом беспорядочных вопросов, больше смахивающих на обвинения.

— Чего ты хочешь? Кто ты? Откуда меня знаешь? — Каждый вопрос задавал почему-то дважды, причем первый раз произносил его правильно, а второй с акцентом, произвольно расставляя ударения в словах. — Зачем звонил? Какое у тебя дело? Где взял мой телефон?

— Погоди, погоди, — остановил я. — Не так быстро. Телефон есть в справочнике, ты же не кинозвезда. А зачем звонил, сейчас узнаешь. Давай-ка отойдем в сторонку, присядем.

Судя по тому, как Тофик шумно набрал в легкие воздух, как долго держал его там, мое предложение не укладывалось в продуманную им схему объяснения, но, когда я двинулся к свободной скамейке, он все же пошел следом.

Мы сели. Я — откинувшись на спинку, он — на краю, в напряженной позе человека, готового в любую секунду встать и уйти.

— Сережа говорил… — начал было я, однако Тофик тут же перехватил инициативу и в своей манере, повторяясь, зачастил.

— Сережи нет. Погиб Сережа. Погиб. Ты что, не знаешь? Не знаешь, да?!

— Представь себе, нет. Вчера, когда звонил, еще не знал.

— А сегодня? Сегодня знаешь?

— Сегодня знаю.

— Откуда?

— На Приморскую ходил. — С таким собеседником поневоле собьешься на его ритм.

— К Нине ходил?

— Да.

Я терпеливо ждал, когда иссякнут вопросы, должны же они когда-нибудь кончиться.

— Что она тебе сказала?

— Что Сергей утонул.

— И все?

— Все. — Я выдержал паузу. — А что еще она должна была сказать?

Это был первый пробный шар, но Тофик на него не отреагировал.

— Кстати, ты не в курсе, как это произошло?

— Не знаешь, как тонут?! — вспылил он, демонстрируя свой незаурядный темперамент. — Купался человек и утонул. Плавал, плавал, заплыл далеко и утонул…

— Несчастный случай, значит?

— Несчастный, несчастный, — сказал он и после затяжного молчания спросил: — Ты не местный, я вижу? Приезжий?

— Приезжий, — подтвердил я.

— А откуда?

— От верблюда.

Невежливо, конечно, но Тофик проглотил ответ и не поморщился. А может, просто не расслышал.

— Кузю откуда знаешь?

Ага, Кузю! Выходит, я угадал, назвав его так в разговоре с Герасем.

— Друзьями мы были.

— Друзьями? — Он сощурился недоверчиво. — И давно?

— Давно.

— А где познакомились?

Мне начинал надоедать этот бесцельный допрос. Впрочем, почему бесцельный? Цель-то у него наверняка была!

— Останавливался я у Сергея.

— На квартире?

— Ну-да, на квартире, а что?

— А то, что врешь ты все! — воскликнул он запальчиво и со злостью. — Все, все врешь! Кузя никогда квартиру не сдавал! Никогда и никому не сдавал! Зачем врешь?!

Я понял, что дал маху, но ничего другого, как настаивать на своем, не оставалось.

— Я приезжал к нему в прошлом году, и в позапрошлом тоже…

— Неправда! — гнул свое Тофик. — Врешь ты все! Ни на какой квартире ты не останавливался! Никогда ты у него не останавливался! Зачем врешь?!

Настал мой черед возмущаться.

— Ладно, допустим, вру! Но зачем мне, по-твоему, это надо? — Известно, что лучший способ защиты — нападение, и я прибег к этому древнему как мир оружию. — Он тебе что, обо всем докладывал? Или, может, отчет давал? Кто ты ему? Сват? Брат? Домовый комитет? И вообще, какое твое дело: останавливался — не останавливался!