Игра в ОГОГО - [12]

Лицо его было нечеловечески грустным.

Марго сразу перешла к делу, не позволяя себе, конечно, забыть, что в гостях. Добытчик тихо и твердо пообещал к началу Спартакиадища хоть тонну гипса. Марго нахально поинтересовалась, откуда у него такая уверенность.

Добытчик вздохнул, и тут же из бутылки на стол стала вываливаться желтоватая пена. Добытчик схватил бутылку.

Долгий поцелуй с источником пива произвел на Марго впечатление, что Добытчик выпил больше, чем могло поместиться в бутылке.

— Она у тебя что, бездонная? — спросила Марго.

— Просто вечная, — икнув, ответил Добытчик, — неиссякаемая. Чтоб ей пусто было…

И он немного истерично хохотнул. Марго решила брать пьяного Добытчика за жабры.

— И где такие бутылочки продаются — там же, на неиссякаемом складе гипса и цемента?

Добытчик гордо выпрямился и щелкнул пальцами, а потом указал в угол. Где раньше находилось грамм десять домашней пыли, теперь парили в воздухе пять целлулоидных мешков с надписью «Гипс. Перекатиполисская фабрика имени Ж. Дровосека». Мешки полетали и мягко опустились на грязный пол.

Марго перевела взгляд на бутылку, к которой опять присосался Добытчик, и недоверчиво, даже с опаской произнесла: «Ты — колдун?». Причем прозвучало это очень тупо и несерьезно.

Добытчик сурово поглядел на бутылку и кивнул.

— Это всё создал я. Я — Александр Великий и Ужасный, Александр Добытчик, Александр Снабженец.

— Помнишь, мы с тобой недавно говорили о Принципе Исчезания? — предупредила его Марго.

— Не волнуйся, я не исчезну. Мания величия и желание командовать — разные вещи. Я сам себе великий. Мне просто больше на жизнь нечем зарабатывать, — внезапно Добытчик сделал вид, что протрезвел, даже язык у него перестал заплетаться (Марго подозревала, что он протрезвел не без помощи колдовства).

— А где ты работал До Того Дня? — спросила она.

— Я был писателем-фантастом, — сказал Александр Добытчик. — И довольно неплохим.

Я писал продолжения к «Хроникам Амбера», к «Заповеднику гоблинов» и к «Граду обреченному». Понятно?

— Я всегда считала, что продолжения читать не следует, — честно призналась Марго, — и особенно продолжения, которые написаны одними писателями к книгам других писателей. Я тебя не читала. Ты не обижайся.

— Я не обижаюсь, — не очень твердо проговорил Добытчик. Колдовство действовать явно переставало, и он снова погрузился в пучину опьянения.

Бутылка пива опять вскипела, и Добытчик стал пить.

— Ах, вечный окурок, какая прелесть! — вскричала Марго восхищенно, поискав взглядом еще что-нибудь непонятное и обнаружив дымящийся бычок в пепельнице.

— Не-е, — протянул Добытчик, — это не волшебное. А вот бутылка — мое изобретение. Но она меня уже достала. Чуть что, наполняется, стоит мне вздохнуть, кивнуть или сделать еще какое-то непроизвольное движение. Наполняется — значит надо пить… Владеть тяжко, а выбросить жалко, пиво все-таки… Надо бы вечную трубку изобрести — хорошая идея…

— Вечная опохмелка, — пробормотала Марго, — Да ты так сопьешься, братец Добытчик… Не скажи, что и летающие кирпичи тоже ты наколдовал? Спьяну, что ли?

— Спьяну, — Добытчик виновато опустил голову. — Совершенно случайно.

Вскоре Александр Добытчик был пьян и заснул. Марго вышла на улицу.

Ей надо было как-нибудь доставить наколдованный гипс к бабайкерам. Она помахала группе ловцов кирпичей. Двое отделились от стаи и спустились к Марго.

— Передайте Кайзеру, — крикнула она, — что Марго просит его помочь переместить кучу мешков.

— Передадим, — крикнули ей сверху, — перемещение кучи мешков — святое дело! Кайзер тут недалеко, ловит со своими…

Пришпорив свои летающие сачки, ловцы погнались за цепочкой кирпичей, порхающих на уровне десятого этажа.

Марго прохаживалась возле дома Добытчика, ведя в уме следствие по его делу.

Она навесила на него всех собак, то есть кошек… То есть летающих кошек, вкупе с летающими сачками и другими непонятными летающими делами, творящимися в Перекатиполисе и его окрестностях. Сам День Исчезания, конечно, она не стала привязывать к Добытчику. Это уж слишком…

С небес спустился Ян Кайзер верхом на летающей гладильной доске. Он был похож на ковбоя, пирата и домохозяйку одновременно, потому что:

а) вместо руля на нос летающей доски прикрутил болтами стальную пластину, к которой были намертво приварены два утюга — Ян держался за их ручки;

б) на хвосте доски болталась наволочка, внутри которой трепыхались пойманные Яном кирпичи, пытаясь освободиться;

в) через плечо у Яна было перекинуто свернутое в кольцо лассо;

г) на голове у Яна красовался седой бабайкерский парик, для надежности придавленный хоккейной каской, а выбитый в знаменитой Драке бабайкеров с переселенцами глаз прикрывала специальная повязка;

д) и ко всему этому присовокуплялись огромные лыжные ботинки на кайзеровских ногах, выполнявшие роль не то шасси, не то балласта…

Потеряв глаз, Ян наконец ощутил вкус к жизни.

В ту Драку он ввязался случайно — разыскивал Марго и оказался в лагере бабайкеров перед самой заварушкой. Последнее, что он запомнил перед тем, как отключиться — чей-то каблук. Очнувшись, Ян Кайзер почувствовал себя обновленным и побитым. Новшество заключалось в отсутствии правого глаза. С тех пор он перестал пугаться перемен и в конце концов нашел свое место в бригаде самых отчаянных среди бабайкеров — заделавшись ловцом летающих кирпичей.