Игра в любовь без правил - [10]

— Фэйт, — Элла незаметно тронула ее за локоть, — садись рядом со мной.

— Фэйт! — взвилась Миранда. — Ты не можешь уехать! Слышишь?!

— Это еще почему?

— Потому! — Миранда сделала ей глазами какой-то знак. Фэйт упрямо шмыгнула носом.

— Послушай, Фэйт, — поднялась Элла, — мне нужно что-нибудь заказать. Пойдем, поможешь мне дотащить все это до стола.

Не дожидаясь ответа, Элла схватила Фэйт за локоть и поволокла за собой, проталкиваясь сквозь плотную толпу. Убедившись наконец, что они отошли достаточно, чтобы их не смогли услышать, Элла крепко сжала ей руку.

— Слушай, пойдем, я куплю тебе выпить. Только обещай, что улыбнешься, хорошо?

Зеленые глаза Фэйт, еще мгновение назад сверкавшие, точно осколки арктического льда, внезапно потеплели, и на сердце у Эллы потеплело. Она знала, что Фэйт еще не так давно жила с родителями. Сейчас ей лет двадцать шесть, прикинула Элла. Немного поздно, чтобы учиться стоять на своих ногах. И к тому же не так далеко она уехала — дом, где жили родители Фэйт, стоял на другом конце деревни. Во всем облике Фэйт до сих пор оставалось что-то вопрошающе-детское — словно она никак не могла понять, отчего жизнь так жестока. Может, потому Фэйт в чрезвычайных ситуациях то, как страус, прятала голову в песок, то, наоборот, кидалась в бой с безрассудством заговоренного. Но Элле почему-то вдруг захотелось, чтобы именно сегодня Фэйт было весело.

— Ненавижу, когда такая давка, — скривившись, недовольно пробурчала Фэйт, когда ее толкнули. — Лучше уж было пойти в «Розу и корону»! Туда редко кто заглядывает.

— Ладно, в следующий раз пойдем туда. Но ведь сегодня мы здесь, не так ли? Так почему бы нам не повеселиться — ведь завтра суббота!

— Это все из-за того пушера… Я просто сама не своя. — Прижавшись губами к уху Эллы, Фэйт спросила: — Слушай, тебе удалось избавиться от этой пакости?

Элла расхохоталась:

— И это все, что тебя тревожит?

— Ну да. И еще Джайлс.

Элла кивнула, пряча улыбку. Она догадывалась, что Фэйт просто злится. Что ж, неудивительно — в клинику приходит работать потрясающе красивый парень, они встречаются каждый день, а он не обращает на нее внимания. Ну, и Сюзанна тоже хороша штучка! Тут же зацапала красавчика!

— Я тут разговаривала с Сюзанной, — начала Элла, осторожно подталкивая Фэйт к стойке. Та, похоже, уже напрочь забыла, что собиралась уходить.

— Да? — колупая губу, процедила Фэйт.

— Да, — отрезала Элла, отметив ледяные нотки в голосе Фэйт. Видимо, она ревнует. Господи, как все просто! — О животных…

Они уже были возле самой стойки. Заметив, что на лице Фэйт появилось заинтересованное выражение, Элла обрадовалась.

— Ну… я хочу сказать, о больных животных.

— Да? — Фэйт еще ничего не понимала, но ей явно было интересно. Элла решила зайти с другого боку:

— Вот я и подумала… Может, ты хочешь взять кого-нибудь из них к себе?

Фэйт озадаченно почесала в затылке.

— Что, любого?!

— Ну, конечно, не корову и не курицу. Кого-нибудь маленького, потешного, чтобы поместился в нашем тесном домишке. А мы его, так сказать, усыновим. Помнишь, ты говорила, сколько котят нуждаются в заботе…

— Котят?! Но у нас сейчас нет котят!

— Тогда возьми, что есть… — Элла облокотилась о стойку бара, а Кевин, заметив ее, махнул рукой, показывая, что сейчас подойдет. — Хомяка, например.

— Люди не выбрасывают хомяков. Ты никогда не найдешь хомяка на улице — не то что кошку или собаку.

— Ладно, обойдемся без хомяка. Пусть будет кто-то еще… Не знаю… Кто сейчас у вас есть?

Фэйт задумалась, в то время как Элла попросила подбежавшего Кевина принести джин с апельсиновым соком. Вдруг Фэйт обернулась, и лицо ее просияло.

— Ну что — решила?

— Да… Только, боюсь, ты не захочешь водяную черепаху.

— Какая она — пушистая?

— Эх, сдается мне, ты не так уж много знаешь о животных, верно? — с явным превосходством произнесла Фэйт. Элла решила не обращать на ее тон внимания — тем более что Кевин как раз принес заказ.

— Слушай, классно ты зацепила ту парочку, — захихикал он. — Знаешь, что они придумали? Ходят теперь по бару и спрашивают всех подряд. Общее мнение таково, что все-таки не восемнадцать, а двадцать пять.

— Двадцать пять чего? — переспросила Элла.

— Забыла? Лет, конечно! Возраст наибольшей сексуальной активности у мужчин! — терпеливо пояснил Кевин, пересчитывая деньги.

— О, Господи, вот оно что! Ясно. А когда у тебя был пик сексуальной активности, Кевин?

— Четырнадцатого февраля, в девятнадцать двадцать пять.

— Слушай, ты ведь, кажется, не любишь змей, верно? — вмешалась в разговор Фэйт.

— Кто? Я?! — Лицо Кевина исказилось от ужаса.

— Да нет, при чем тут ты?.. Я спрашиваю у Эллы, — отмахнулась Фэйт. — У нас есть один питон, довольно старый, которого никто не хочет брать. А держать его в клинике больше нельзя.

Элла сделала понимающее лицо. Естественно, нельзя — не то количество кошечек и хомячков, оставленных в клинике заботливыми хозяевами, начнет резко сокращаться.

— Ну уж нет — змеи исключаются. На-ка, возьми это! — Элла сунула Фэйт две пинтовые кружки с пивом.

— Ну, в таком случае… — Фэйт не договорила — лицо ее застыло.

— Пошли. Ты бери эти, а я прихвачу остальные.

Но взгляд Фэйт был направлен куда-то поверх плеча Эллы. Внезапно она побледнела, а в глазах заметался ужас.