Игра престолов: прочтение смыслов - [32]

Секс является инструментом власти. Это очень демонстративно показывается в сериале много раз, и это для него очень важно. В наше время усилиями феминисток и просто в силу прогресса в этой сфере произошли серьёзные изменения. Власть мужа над женой (аксиоматическая ещё сто лет назад) практически осталась в прошлом. Принудительно выдать девушку замуж могут разве что в Исламском государстве (ну, или в Российской Федерации, в Чечне). Женщина может отказать в сексе и своему мужу, и любовнику, и случайному прохожему, хочется надеяться, с одинаковой эффективностью. Средневековая женщина или женщина «Игры престолов» не может отказать ни прохожему — он тяжелее её на 15 килограммов и, скорее всего, вооружён, — ни любовнику, если они уже наедине, ни, в особенности, мужу. Рамси Болтон, когда женится на Сансе Старк, насилует её демонстративно жестоко, практически на виду у всех (в средневековом замке от прислуги скрыть ничего нельзя, а что знает прислуга, то знают все). В её лице (ну и не только) он овладевает всем Севером.

Чем всё это кончится

Уже в последних двух сезонах секса было значительно меньше, чем в предыдущих. Объясняется это сразу несколькими вещами. Климат в обществе изменился: секс-скандалы (пик которых, кстати, случился уже после демонстрации последних на данный момент серий «Игры престолов») и общая склонность англоязычного общества к пуританизму отменила запрос на сиськи на экране, это снова стало несколько неприличным. Завуалированный разговор о сексе и изнасиловании как методе демонстрации власти стал невозможен без совершенно прямолинейного комментария: это плохо, так делать нельзя. В хороших сериалах даже отрицательные герои обладают грандиозной харизмой, и, судя по форумам и социальным сетям, многим зрителям прямо-таки понравилось то, что делал Рамси с Сансой. С одной стороны, действие рождает противодействие, и торжество феминизма и общей половой разумности столкнулось с жестокой оппозицией, которая, видимо, создателям сериала показалась опасной.

С другой стороны, актёры и актрисы сериала из практически неизвестных дебютантов стали звёздами и получили возможность изменить контракт. И та же Эмилия Кларк, которая, по собственному признанию, не очень комфортно себя чувствовала, когда её друзья и родители любовались её телом на экране, смогла отказаться от съёмок в обнажённом виде. Кроме того, теперь именно она — главный центр власти в сериале, ну, если не считать Короля Ночи, чья сексуальная привлекательность заслуживает отдельной статьи. Поэтому в самой обсуждаемой эротической сцене седьмого сезона мы не увидели практически ничего, кроме ягодиц Кита Харрингтона, играющего Джона Сноу. Ну и вообще это было предельно скучно — насколько скучным для посторонних может быть секс между двумя любовниками по обоюдному согласию.

Можно предположить, что в финальном сезоне и этого-то нам не покажут: предполагается, что мы входим в эпоху нового пуританизма, секс снова становится чем-то грязным и греховным, теперь им будут заниматься только плохие люди и показывать его даже на кабельных каналах станет неприлично. В принципе, поверить в это почти невозможно — ни в саму тенденцию, ни в то, что на НВО, AMAZON и Netflix перестанут показывать сиськи или использовать секс в качестве метафоры власти, свободы, искусства и вообще всего, что только можно. Но последний сезон ещё только снимается, в 2019 году нас может ждать неприятный сюрприз.

Мария Штейнман филолог Добро и зло в «Игре престолов»

Начнём с того, что в массовом сознании уже давно стали единым целым сага Джорджа Мартина «Песнь льда и пламени» и её воплощение на экране — сериал компании НВО «Игра престолов». Собственно, «Игра престолов» — это название первой из книг, которое оказалось настолько мощным, что затмило собой изначальную версию.

Честно говорю, что не знаю, куда повернёт разговор об «Игре престолов», и тем более не знаю, чем закончатся сериал и книга. Может быть, всё кончится хорошо, может быть, не очень. Здесь я ставлю перед собой задачу, скорее, не дать ответы, а озадачить себя и вас вопросами, которые не часто задаёшь во время просмотра развлекательного сериала. Ну что ж, отправляемся в это путешествие вместе.

Говоря про добро и зло, мы, что очевидно, вступаем в достаточно сложную философскую область. Что есть добро и что есть зло? Универсальные категории нашего бытия? Две оси нравственных координат? Две равновеликие силы — как в манихействе, например? Или всё же — как в авраамических религиях — добро есть первичная сила, тогда как зло — вторично, неестественно по своей природе? У Шекспира ведьмы в «Макбете» заявляют: «зло в добре, добро во зле» — не так ли построена и «Игра престолов»?

Но начнём с главного вопроса. Какова же этически-идеологическая система «Игры престолов»? Там существуют аналоги известных нам религий, разговор о которых неизбежен. С одной стороны, наблюдается очень специфический баланс между многобожием, единобожием и научной меритократией в лице мейстеров Цитадели. С другой стороны, скрытый двигатель текста — это абсолютно обсессивный синдром сосредоточения на пророчествах — напомню, их там несколько и от их трактовки зависят судьбы Стан-ниса, Серсеи и Джейме, их детей, Джона Сноу, Дейнерис Таргариен и, в конечном счёте, всех остальных жителей Вестероса. Кроме того, там есть автономно существующий Ночной дозор, разговор о котором будет отдельный. И, наконец, там присутствует отягощённая всей мировой культурой концепция Железного Трона. Всё вместе рождает очень специфическую и очень провокативную коммуникативную среду.