Игра отражений - [26]

— Тише-тише, присядь, — Кристиан засмеялся. — Три дня, а не три часа.

— Но путь туда по здешним дорогам займет почти сутки, mi caro.

— Сутки, а не двое. Дай хоть вещи собрать, о, мой нетерпеливый львенок. Выпей чаю, съешь пирожное.

— Кристо, я увожу тебя, — Доминико, наплевав на все и вся, подхватил его на руки, нимало не смущаясь, что держит не леди, а лорда. Все же за прошедшее время он кое-как уложил в голове единство ипостасей. — Увожу на родину, знакомить с родителями, любовь моя!

Кристиан смеялся, обнимал его, ерошил жениху волосы:

— Да-да, а еще отпаивать меня холодной водой, пока я буду умирать там от непривычного климата.

— Сейчас там тепло, не жарко и не холодно, Кристо. Тебе понравится. Mi amante, — Доминико остановился, любимый аромат миндаля кружил ему голову, и вместо нежного прикосновения губ к щеке получился совсем иной поцелуй — жаркий, как сагранзское солнце, и хмельной, как кровь его лоз. Кристиан не растерялся, вернул поцелуй, миндальный и сладкий во всех смыслах.

— Кхм! — прозвучало наиграно-возмущенное от дверей, где замер лорд Джон.

— Дядя, — Кристиан для приличия смутился. — А мы тут… радуемся.

— Чему это?

— Завтра мы отбываем в Сагранзу, — сообщил Доминико, отпуская Кристиана на пол, но не из объятий.

— Как… Уже? Но вы ведь вернетесь? — лорд Дамайн растерялся. — А Бекки? А Уолтер? Они поедут с вами?

— Бекки — да, несомненно, а остальные — как решит Кристо, — юноша кивнул, предоставив жениху решать этот вопрос самому.

— Думаю, что Уолтер останется, — нерешительно пробормотал Кристиан. — Он говорил, что не любит долгие поездки.

— Нам предстоит неделя пути, mi caro.

— Я спрошу.

Уолтер отправиться внезапно согласился, заявил, что раз лорд в кои-то веки изволит вкушать с аппетитом еду, то его повар должен научиться эту самую еду готовить. Доминико на это только ухмыльнулся:

— Ну, что ж, быть тебе подмастерьем у маэстро Сорди, это отец Валенсо. Он научит, да-а-а!

— Да хоть поваренком, лорд Даркмайр, — с достоинством ответствовал повар. — Лишь бы лорд Сент-Клер питался чем-то, кроме пирожных.

Доминико расхохотался и умчался, оставив Кристиана и его присных собираться. Ему тоже стоило собраться. С собой он брал только Анхеля, Валенсо оставался в поместье. Вообще, Доминико собирался оставить и Анхеля, чтобы присматривал за идущим потихоньку ремонтом. Осталось уговорить на это самого Анхеля, приказывать ему маркиз не хотел — мужчина имел право повидаться с семьей.

— Думаю, что Валенсо вполне присмотрит, — Анхель явно не горел желанием оставаться. — Я ведь могу вам понадобиться внезапно.

— Валенсо все еще не говорит на местном языке, — покачал головой Доминико, но все же велел: — Собирайся. Завтра с утра выезжаем. Вещей много не берем, только на неделю пути. Думается, дома все есть.

Анхель просиял и бросился собирать вещи. Пожалуй, он был единственным, кому позволялось изредка спорить с господином. Может, потому, что Анхель был с ним едва ли не с младенчества, тогда ему было десять. Герцог Саматти придерживался правила: верность воспитывается с малолетства, и сын его вассала стал слугой и нянькой наследнику Саматти. А Анхель очень хотел повидаться с семьей. И еще поухаживать за милой и скромной девушкой, служанкой… лорда… леди… Служанка у лорда??? Мысли зацепились за несоответствие, принялись раскручивать ниточку. У лорда и леди Сент-Клер только одна доверенная горничная. На двоих. И они близнецы. И вместе их никогда он не видел, если принимает лорд Кристиан, леди Кристина никогда не выходит к гостям… Двуликий? И получается, что дон Доминико в курсе? Но все же… Служанка. У лорда? А если Кристиан с ней спит? Аристократ же, они тут все такие, считают слуг вещами. Выяснить это можно будет в пути, или же уже в Сагранзе. А вот об особенности нареченного дона Доминико следует держать язык за зубами.

— Дон Доминико, вещи собраны. Вы поедете вместе с женихом и невестой или с кем-то одним?

— А… Хм, я не подумал, — замер на месте Доминико, подтверждая выводы Анхеля.

— То есть, вы не знаете, с кем из них поедете? — старательно удивился Анхель.

Юный лорд окинул его внимательным взглядом и поманил в свой кабинет.

— Ты умный пройдоха, Анхель, — едва за ними закрылась дверь, вместо взбалмошного юнца перед мужчиной оказался наследник древней крови Саматти, славившихся жесткостью и даже жестокостью вкупе со справедливостью. — Обо всем догадался, не так ли?

Серые, словно густые туманы над виноградными долинами Сагранзы в теплое летнее утро, глаза Доминико стали похожи на бактрийскую сталь — острую настолько, что режет перо, упавшее на кромку клинка.

— Я просто не видел у лорда Кристиана слуг мужского пола, а одной хрупкой девушке вряд ли под силу было б обслуживать двух господ сразу.

— Бекки справляется, хотя ей приходится нелегко, но она верна своему господину так же, как ты мне.

Анхель поклонился молча.

— И я люблю Кристо, какой бы наряд он не носил… Или не носила. В любой ипостаси. Надеюсь, матушка и отец примут его так же, — глаза Доминико оттаяли, он устало сел в кресло. Все же загонял себя, стараясь разорваться между делами и возлюбленным, да еще и в светской жизни участвовать.