Игра Люцифера. Как один человек раскрыл «глобальный заговор», вышел из тюрьмы и стал миллионером - [108]

В начале сентября Стив Кон позвонил мне из Вашингтона и сказал, что собирается приехать. Он планировал долететь до Бостона, там пересесть на самолет до Манчестера, взять в аэропорту машину и приехать в Рэймонд.

— Ты ведь будешь дома, правда, Брэд? — его голос звучал необычайно возбужденным.

Я рассмеялся.

— Не волнуйся. Мне запрещено покидать пределы штата.

Тем же вечером мы стояли лицом к лицу в моей крошечной кухне. На мне были грязные ботинки, рваные джинсы и клетчатая рубашка, как у лесоруба. Стив был облачен в свой формальный костюм, но узел его галстука был распущен, а его лицо пылало. Он поставил свой портфель на ветхий стол, открыл его и вытащил чек, выпущенный государственным казначейством США.

Это был обычный чек, наподобие тех, которые вы получаете после 15 апреля[102]. Он был выписан на имя Брэдли Биркенфельда, а в графе «сумма» стояло 75 816 958 долларов и 40 центов! Общая величина моей награды составляла 104 миллиона, но правительство удержало из нее налоги. Волновало ли это меня в тот момент? Ни капли. Что такое несколько десятков миллионов в отношениях между друзьями, правда?

Мы не сказали друг другу ни слова, потому что победа лишила нас дара речи. Мы просто пожали друг другу руки и обнялись, как тренер и игрок, только что выигравшие суперкубок по бейсболу. Я перевернул чек, поставил на нем свою подпись, а затем мы отправились в конференц-зал. Там мы сделали несколько цветных копий чека, чтобы повесить их в рамках на стену. Затем Стив отправился в Вашингтон, чтобы на следующее утро положить мое состояние на целевой депозитный счет. Мы знали, что, если придем с таким чеком в манчестерский банк, там, скорее всего, вызовут полицию.

11 сентября 2012 года Стив и Дин провели пресс-конференцию в Национальном пресс-клубе в Вашингтоне, где заявили о крупнейшей награде за всю историю финансовых изобличений и о ее получателе — Брэдли Биркенфельде, недавно выпущенном из федеральной тюрьмы. Поскольку я находился на испытательном сроке и мне было запрещено покидать Нью-Гемпшир, я не мог присутствовать на мероприятии лично. Меня заменил Дуг, который произнес от моего имени речь и сказал, по сути, все то, о чем я думал в тот момент. Это было сильное и убийственное выступление.

Сотрудники министерства юстиции пинали мебель и изрыгали проклятия. Кэтрин Кинелли, работавшая в то время главой налогового подразделения министерства юстиции, позднее призналась, что, когда на экране ее BlackBerry появилась новость о моей награде, она швырнула его через всю комнату и завопила:

— Сто четыре миллиона?! Да это больше, чем весь мой годовой бюджет!

Через несколько дней я попросил Дуга и Рика заехать к одному автодилеру в Бостоне. На его парковке стоял черный Porsche Cayenne Turbo, единственный в своем роде на всем Восточном побережье. Он стоил больше сотни тысяч долларов. Дуг и Рик позвонили мне и спросили, не хочу ли я поторговаться.

— Нет, просто заплатите им столько, сколько они просят. Какой смысл мелочиться, когда тебя ждет такое удовольствие!

Эта красотка приехала на ферму на погрузчике, как огромный свадебный торт. На следующий день одна милая леди, зашедшая в конференц-зал, заметила Porsche и спросила Фрица Белла, чья это машина. Тот улыбнулся и ответил:

— Нашего садовника.

В конце ноября закончился срок моего вынужденного затворничества и обязательных работ. В знак благодарности я выписал чеки на 5000 долларов каждому в семье Фрица. Они были очень гостеприимны, милы, никогда не разговаривали со мной о моем финансовом состоянии и не ждали, что я им поделюсь. Они были настоящими людьми с сильно развитым чувством человеколюбия.

Мне нужно было где-то жить, и я связался с агентом по недвижимости в городе Рай, прекрасном месте на берегу Атлантического океана. Мне прислали описания и фотографии нескольких домов. Мне понравился один дом с семью спальнями и небольшим гостевым коттеджем. Он стоял недалеко от пляжа, на зеленой лужайке, окруженный высокими деревьями.

Около дома стоял белый флагшток. Я уже знал, какой я подниму на нем флаг — черный «Веселый Роджер» с черепом и костями.

— Беру, — сказал я агенту.

— Он стоит довольно много, Брэд, — предупредила она. — Около семи тысяч долларов в месяц.

Я ухмыльнулся и мягко засмеялся в трубку.

— Дорогая, — сказал я. — Не беспокойся. UBS заплатит.

Глава 15 / Богач, бедняк

«Как чудесно, что никому не надо дожидаться особого момента, чтобы начать улучшать мир».

Анна Франк, жертва Холокоста

Наступила осень. С деревьев в Нью-Гемпшире начали опадать листья. Я стоял на каменистом пляже и наблюдал за тем, как одна-единственная решительная яхта смело скользила по гребням волн, ожидавших зимы. Далекий треугольник ее паруса колыхался на ветру, но казалось, что человек в лодке ни капли не боится огромной мощи океана. Я ощущал родство с этим человеком, и если бы он был знаком со мной, то наверняка чувствовал бы то же самое.

Солоноватый воздух был свежим и чистым, но я никак не мог избавиться от запаха Скулкилла в легких. И все же я был на воле — с высоко поднятой головой и с руками, засунутыми в карманы простого морского бушлата. Бывший заключенный — миллионер. Из грязи в князи. Нищий, ставший принцем. Миллионы на моем банковском счете казались мне чем-то эфемерным. Я никогда не смог бы заработать такой суммы, если бы остался швейцарским частным банкиром. Но я понимал, что это не заработанные деньги, а всего лишь награда.