Игра колибри - [79]

Слова застряли где-то в горле, и я невольно замялся. Оказалось, что вновь произнести вслух простое «Я тебя люблю» не так просто.

– И что я на это должна ответить? Вот сам подумай. Ты говоришь, что любишь, у меня муж, какие-то планы, а тебя я вообще-то с детства знаю как дядю Адама.

Я задумался. Ведь и правда, что стоит за моим признанием? Что я вкладываю в эти самые слова? Что хочу услышать, что хочу испытать с ней? Только эмоции и желания! Тут нет какого-то взвешенного решения или чего-то подобного. Думать было нечего, я уже знал, куда она клонит, и от этого легче не становилось. Ко мне она относилась со всей теплотой, но вот источник этого тепла находился совсем в ином для меня мире. Тут и мои русские корни, и разница в возрасте, и наша история отношений, которая теперь стала ложью, ложью для нее…

Мы долго шли молча, огибая огромный парк по дуге и изредка встречая гуляющих постояльцев и сотрудников отеля на электрокарах. В кронах мелькали белки, суетливо перебегающие с ветки на ветку, а в специальных кормушках роились птички, похожие на откормленных воробьев.

Алиса сменила тему, но я мысленно продолжал говорить с ней, пока вечером, сидя перед потрескивающими поленьями в камине, не собрался с мыслями и наконец-то смог ответить на ее вопрос.

– Просто люблю тебя, – сказал я после короткой паузы в обсуждении старых итальянских комедий, – без условий и условностей. Чистая эссенция этого самого чувства, вот и все. Я впервые не строю планов, не рассчитываю шансы, что физики делают скорее подсознательно. Для меня все эти годы была ты, и все.

– А твоя жена, дочь? Если я не ошибаюсь, мы почти ровесницы? – спросила она, перебирая на тарелке виноград и откладывая белый в сторонку.

Это прозвучало так, словно она пытается навести меня на правильную, с ее точки зрения, мысль, что у нас ничего не получится и я зря ломаю копья. Такой скрытый смысл ощущался во многих ее фразах, и эта не была исключением.

– Я люблю их по-своему, иначе и быть не может, но это не одно и то же, Алиса, совсем не одно и то же.

– А что же? – Она расчетливо продолжала бить в слабое место с методичностью пулемета.

– Алиса, жизнь чуть сложнее, чем прямая дорога от брака к могиле. Мы с женой прожили, как мне кажется, целую жизнь, и я не думаю, что, пройдя через все испытания молодой семьи, мы способны быть злыми. А все остальное – дело привычки.

Аписа потянулась, лежа на пушистом ковре, и мне показалось, что она вот-вот заурчит, как ласковая тигрица. Отблески живого огня играли на ее лице, и я, слегка хмельной от шампанского, любовался ею, не скрывая этого. Короткие спортивные шорты белого цвета с двумя розовыми полосками по бокам обтягивали ягодицы так, что под ними без труда угадывался двойной шов трусиков. Я переводил взгляд с лица, ведя его вдоль изгиба спины на ягодицы, затем обратно к лицу, и не понимал, как она может быть так близко и так далеко одновременно.

– Знаешь, ты очень часто снишься мне. – Я решил все-таки гнуть свою линию дальше хотя бы для того, чтобы узнать, чем все закончится.

– Расскажешь? – Она с искренним интересом посмотрела на меня, и я в очередной раз убедился, что человек больше всего любит говорить о себе.

– Почти всегда это эротические сны. Долгое время ты снилась как бы со стороны, и я мог только смотреть на тебя, но последние пару лет я не раз занимался с тобой любовью, – проговорил я, отчетливо понимая, что хочу сказать именно это.

– Когда ты говоришь о годах, у меня мозг закипает. Я вроде только-только колледж окончила, а ты так просто годы считаешь, брр.

– Это не просто, вовсе нет. Мой персональный ад пахнет тобой, твоим кремом, твоими духами, и он смеется надо мной твоим голосом.

– Я что же, ад? – Алиса расхохоталась, чуть не перевернув бокал с шампанским.

– Для меня временами да, – спокойно ответил я, вспомнив бессонные часы и как венец этого – ночь, когда вовсе не хотелось жить и казалось, что смерть не наказание, а достойный компромисс.

– Ну вот. – Она наигранно надула губки и уставилась на пламя.

– Это не так плохо, как кажется. Я выучил каждую складочку на твоем теле и могу представить твое лицо, просто закрыв глаза. Я тысячи и тысячи раз смотрел на твои фото и каждый вечер делаю это перед сном. Назови меня психом, но клянусь тебе, Алиса, это просто отдушина, жалкая иллюзия того, что ты рядом.

– А я и есть рядом. – Она повернулась ко мне лицом, положив голову на подставленную ладонь. – Сколько себя помню, ты всегда был рядом, всегда приходил на помощь, и я всегда буду благодарна тебе за это.

«Приблизила и тут же оттолкнула», – мелькнуло в голове, и я рассмеялся. Завибрировал ее телефон, и она, посмотрев на оживший экран, приняла вызов и, быстро поднявшись, ушла в спальню. Кен, это, несомненно, был он. Я не разбирал слов, но говорили они на повышенных тонах. Я подкинул сухих дров и вышел на улицу покурить. Ночь стояла тихая и по-осеннему прохладная, чем-то напоминающая осеннюю погоду в Подмосковье. Деревья, подсвеченные фонарями, делали парк похожим на сказочный лес.

В десяти шагах от домика прошла пожилая пара, держась за руки и тихо беседуя о чем-то своем. Эти двое были вместе лет двадцать, не меньше, но они по-прежнему держались за руки. Моментальный снимок вечности и мудрый поцелуй старости.