Игра - [2]

– Мне жаль, – мурлычет Джина. Ее пальцы мягко скользят по моей голой коже, обжигающе укалывая руку.

Я чуть не издаю громкий стон. Просто охренеть, я настолько озабочен, что у меня встает даже от поглаживания руки.

Я знаю, что должен отстраниться, но уже столько времени прошло с тех пор, как меня касались не по-дружески. Дома мои соседки постоянно меня лапают, но в этом нет ничего сексуального. Бренна любит шутливо ущипнуть меня за задницу или шлепнуть каждый раз, как мы встречаемся в коридоре, но она меня не хочет. Просто она засранка.

– Не хочешь уйти куда-нибудь в тихое место и поговорить или еще что-то? – предлагает Джина.

Я прожил на этой планете достаточно, чтобы понимать, что девушки имеют в виду под «поговорить или еще что-то»:

Первое, это значит, что разговоров будет не так уж и много.

Второе, это значит, что будет много «еще чего-то».

Яснее было бы, только если бы она показывала знак с надписью «ТРАХНИ МЕНЯ!» Она даже облизывает губы, когда произносит вопрос.

Я знаю, что должен отказать, но меня не особо привлекает перспектива пойти прямо сейчас домой и подрочить в спальне, в то время как мои соседки устраивают марафон по просмотру старых сезонов «Голливудских холмов». Поэтому я говорю: «Конечно», – и следую за Джиной к выходу из комнаты.

Мы оказываемся в маленьком кабинете с диваном, парой книжных полок и столом у дальней стены у окна. Как ни странно, тут пусто. Боги вечеринки сжалились над моей целомудренной задницей и обеспечили нас опасным уединением, которого мне вообще-то нужно избегать. Тем не менее я уже на диване и позволяю Джине целовать мою шею.

Ее сатиновый топ трется о мою руку, и даже это ощущение становится почти порнографическим. В последнее время меня возбуждает все. На днях у меня встал от рекламы «Тапперваре» на «Ютубе», потому что мамаша в ней снимала кожуру с банана. После этого она порезала его и положила в пластиковый контейнер, но даже этот ужасный символизм не помешал мне подрочить на Женщину с Бананом. Дайте мне несколько месяцев, и я буду трахать яблочные пироги, которые каждый день печет моя соседка Рупи.

– Ты так хорошо пахнешь. – Джина глубоко вдыхает, потом выдыхает, и ее теплое дыхание щекочет меня. Она опять присасывается губами к моей коже, оставляя горячее мокрое клеймо на моей шее.

Приятно чувствовать ее на своих коленях. Ее стройные бедра обхватывают мои, ее одетое в шелк тело теплое и соблазнительное. И я должен это прекратить.

Я дал обещание себе и своей команде, хотя никто из них не просил меня об этом и все они считают меня сумасшедшим даже за попытку воздерживаться. Мэтт прямо выразил сомнение, что мое игнорирование сексуальных потребностей хоть как-то повлияет на нашу игру. Но я верю в это, и для меня это дело принципа. Парни выбрали меня капитаном. Я серьезно отношусь к этой ответственности и из личного опыта знаю, что часто позволяю девушкам дурить мне голову. Разгульная жизнь стоила мне в прошлом году сломанного запястья. Я не хочу это повторять.

– Джина, я…

Она прижимает свои губы к моим, не давая договорить, и вот мы уже целуемся и мой разум начинает плыть. На вкус она как пиво и жвачка. И ее волосы, ниспадающие на одно плечо густой завесой рыжих кудрей, пахнут яблоками. М-м-м, я бы съел ее прямо здесь.

Наши языки сливаются в танце, и поцелуй становится глубже, горячее. Моя голова продолжает кружиться, а внутри меня воюют похоть и страдание. Я разучился ясно мыслить. Мое возбуждение причиняет мне боль, и Джина, потираясь о мой пах, делает все только хуже.

«Еще тридцать секунд», – говорю я себе. Тридцать секунд, и я это прекращу.

– Как я тебя хочу. – Ее губы снова прижаты к моей шее, а потом, мать твою, она просовывает руку между нами. Она накрывает мой член через ткань моих шорт, и я чуть не рыдаю от удовольствия. Столько времени прошло с тех пор, как чья-то ладонь, кроме моей, прикасалась к моему члену. Такие ощущения – это незаконно.

– Джина, нет, – стону я, и вся моя сила воли уходит на то, чтобы убрать ее руку. Мой член в знак протеста заливает мои боксеры предсеменной жидкостью.

Ее щеки покрыты румянцем. Взгляд затуманен.

– Почему нет?

– Я… взял перерыв от всего этого.

– От чего?

– Секса.

– А что с ним?

– Я пока что живу без него.

– Без чего? – Она выглядит настолько же озадаченной, насколько я – жалким.

– Без секса, – с горечью поясняю я. – То есть я какое-то время не буду им заниматься.

Ее брови смыкаются.

– Но… почему нет?

– Это долгая история. – Я замолкаю. – Вообще-то это совсем не долгая история. Я хочу сосредоточиться на хоккее в этом году, а секс слишком сильно меня отвлекает. В общем-то, на этом все.

Какое-то время она молчит, а затем касается моей щеки и проводит большим пальцем по щетине на челюсти. Она облизывает губы, и я чуть не кончаю в трусы.

– Если ты боишься, что я захочу чего-то большего, то не надо. Я только ищу связь на одну ночь. Загрузка по учебе в этом семестре просто сумасшедшая, у меня тоже нет времени на отношения.

– Дело не в отношениях, – пытаюсь объяснить я. – Дело в сексе вообще. Как только я им занимаюсь, я хочу продолжать им заниматься. Я отвлекаюсь и…