Игра - [22]

В обеденном зале королевского дворца Вернарии повисла такая тишина, что мне малодушно захотелось чихнуть, кашлянуть, щелкнуть пальцами… сделать что-нибудь, чтобы удостовериться в том, что я не оглохла. По понятным причинам я этого не сделала. И, спасибо Бенерисе, которая отмела мои опасения судорожно всхлипнув. Этот истеричный звук стал своего рода разрешением говорить и еще миг назад могильную тишину разорвали нарастающей силы шипящие звуки. Ну, точно змеиное гнездо.

Предмет разговора между королем и недографом, сидела бледная, застывшая и, кажется, не дышала.

Еще бы.

Только что молодой рьяный придворный практически растоптал ее репутацию, поставив под сомнение ее чистоту и невнность. К тому же, столь неприкрытое желание будущего графа служить именно наследной принцессе, навевало мысли о том, что в скором будущем его примеру могут последовать и другие лорды правители. А это уже чревато гражданской войной. И дабы пресечь сие поползновение, я бы на мессе короле отправила молодого приду…дворного на плаху. Ну и что, что влюблен и потому не совсем адекватен. Целости и миру в королевстве не должно ничего угрожать. И так несостоятельность будущего короля в глаза бросается. Потому принцессу сейчас вполне можно лишить права на наследование. Совсем. И вытолкать замуж подальше и отнюдь не за короля. К тому же своим желанием защитить предмет своего воздыхания Тимил скомпрометировал ее, а потому один единственный слух…

А вот тут я задумалась. Переступит ли короли Смелендера через свою гордость, чтобы не лишать себя всего того, чего добился переговорами и предстоящим браком? Ведь не факт, что его послам удастся выторговать и половину выгод прилагающихся к Сельминде, как компенсацию за поруганную честь. Вот не факт… А вероятность того, что королева Смелендера не переживет родовой горячки или еще чего страшного, после рождения наследника, становиться просто несоизмеримо большой.

Спасибо, Эвараар! С меня пожертвование в ближайшее посещение храма всех богов.

С этой мыслью я стремительно бросилась к королевским ногам, по пути размазав по лицу слезы и изобразив вполне жизнеспособный всхлип, означающий последнюю стадию отчаянья и предобморочное состояния. Мои манипуляции ввергли в повторный шок присутствующих, и разрываемая моими рыданиями тишина обескуражила и его Величество, и ее Высочество, и спасаемого мной ле Нарена и, помогите мне все боги, мастера. Стоит подумать над тем, как объяснить ему свое поведение. Боюсь, что они будут несколько путанными. Даже, Бенериса вытирая красный и распухший нос, перестала всхлипывать.

— Простите меня Ваше Величество, — между тем рыдала я в его начищенный до блеска сапог, — это он из-за меня. — и снова залилась слезами.

Лишившийся дара речи, ле Нарен судорожно сглотнул и уставился на меня круглыми от удивления глазами.

— Да-а-а? — протянул его Величество, переводя взгляд с меня на лорда Тимила. Не берусь угадывать, что себе думал сейчас король. Возможно, что это мой какой-то стратегический ход и ле Нарен нужен мне для выполнения поставленных целей. И все же спросил. — И каким же боком Вы, дорогая леди де Роад, причастны к этому вопиющему случаю.

Кажется, именно в этот момент во влюбленном юноше проснулся инстинкт самосохранения. По крайней мере, только так я смогла объяснить задергавшийся кадык и испарину на лбу.

Я же, не выходя из образа несчастной влюбленной, покраснела, как маков цвет и тихо пошептала:

— Мы любим друг друга, — и уже совсем тихо. — И разлука смерти подобна.

Судя по нервно задергавшемуся глазу ле Нарена, смерти подобно для него было даже теоретическое предположение, что он имел некую связь с ведьмой. А меня не иначе как ведьмой не называли в этом пристанище сплетников и интриганов. Эх, вручить бы им грабли и лопаты, дабы занять их слишком свободное время.

— Даже так? — пробормотал король.

Хм, а мне похоже получилось озадачить не только юношу.

— Это так, лорд ле Нарен?

Тимил перевел ошарашенный взгляд на короля и кое-как взяв себя в руки сказал:

— Н-н-нет!

— Ах, не стоит, дорогой, — тут же вмешалась я, дабы ретивый влюбленный не подумал, что его жизнь не так важна если он уронит честь перед предметом своих грез. — Чего стоит моя честь, если… — я отчетливо всхлипнула, уткнувшись в предоставленный королем белый платок.

Нарен повторно впал в ступор. Король задумчиво хмыкнул. К лицу принцессы начали возвращаться краски, а на лице мастера появилось непонятное, но не сулящее ничего хорошего, выражение. Ничего. Я все ему объясню. Потом. Если доживу.

— Мне стоит подумать. — сказал король и поднялся отмечая окончание ужина.

Я бросила недовольный взгляд на ле Нарена припоминая, что осталась без полюбившегося десерта.

Надеюсь представление того стоило.

Благодарности от спасенного конечно же я не ждала. Скорее мое действо было направленно на другую особу. Вот от нее я и ждала признания своих способностей.

Увы, реакцию еще одной особы я не учла.

Еле успела я переступить порог своих покоев, как за мной тут же ворвалась Бенериса, сверкая молниями в светлых глазах.

— И ты молчала? — зашипела она не хуже королевской кобры. — Я изливала тебе душу. Все эти дни. А ты молчала. Как ты могла? Я тебя подругой называла.