Игра без правил - [66]

Следующие полтора дня я провел навеселе, не выходя из дома и заказывая еду по телефону. Вид у меня, должно быть, оставался безумным, поскольку никто из посыльных не смотрел мне в глаза, а один даже убежал, не взяв чаевые. Вот что происходит, когда перестаешь бриться. Во вторник вечером меня захлестнуло такое раздражение, что я понял — надо прогуляться. Я обул «найки», натянул шорты и открыл заднюю дверь. Влажность понизилась, а с севера дул неожиданно холодный ветер. Было девять часов. Я вышел на улицу и стал ждать выстрела. Когда его не последовало, я побежал. Обычно я занимаюсь на пляже, но в последнее время мне хватило пробежек по песку. Кроме того, у воды довольно темно, и нет смысла испытывать судьбу.

А в среду в семь утра позвонила Сюзан. Говорила она сухо и спокойно, просто передавала информацию, никаких чувств, никакого волнения в голосе. Она сообщила, что заедет за мной в восемь тридцать. Если бы ее услышал посторонний, то подумал бы, что мы не знакомы. Может, так и есть? Я принял душ и извлек из шкафа свой единственный костюм. Это была изящная пара цвета хаки, я всего один раз ее надевал. Костюм оказался немного помят, но мне же не на собеседование идти, так что я надел светло-голубую рубашку и дополнил наряд черным галстуком, который все-таки удалось обнаружить после долгих поисков.

Когда я вышел, машина Сюзан уже стояла перед домом. Небо было затянуто облаками, на мостовой блестели лужи. Когда я сел рядом, Сюзан не произнесла ни слова. Я заключил, что утро будет не особенно радостным. Молчание меня не смущало — скорее, меня одолевали мрачные мысли о тюрьме. Когда-то я пообещал матери, что постараюсь всегда ее избегать. Это не единственное, в чем я разочаровал старушку. Однажды она сказала, чтобы я каждый день старался приобрести по новому другу, но беглый взгляд на последние события показывал, что и в этой миссии я не преуспел.

— Что сегодня на повестке дня? — спросил я будничным тоном.

— Твоя задница, что же еще?

Спустя несколько минут мы вошли в конференц-зал на шестом этаже правительственного здания с круглым столом в артурианском стиле, окнами от пола до потолка и затертым ковролином на полу. Там находилось человек десять полицейских, в том числе Хакбарт, и никто, похоже, не был рад моему появлению. Хакбарт стоял у окна, прихлебывая кофе из термостаканчика. Он бросил на меня сердитый взгляд, возможно, не последний на сегодня. За его спиной я увидел стаю грифов, описывавших ленивые круги вокруг Башни свободы, и понадеялся, что это не знамение.

Хакбарт улыбнулся Сюзан и протянул ей стаканчик. Я тоже взял кофе. Затем все расселись вокруг стола. Вид у них был пугающе серьезный. Люди начали представляться. Тут присутствовали: ЦРУ, ФБР, Агентство по борьбе с наркотиками, таможня, береговая охрана, полиция Майами и Майами-Бич. В этот момент я точно был самым охраняемым человеком в мире. Я, правда, не заметил представителей Лиги справедливости,[22] но не сомневался, что под столом сидит Бэтмэн с диктофоном.

Внезапно шум прекратился, и все взгляды устремились на окружного прокурора, сидевшего во главе стола. Его звали Ллойд Колдуэлл. Это был высокий худой негр лет пятидесяти с чуть тронутыми сединой волосами, и по лицу его читалось, что он регулярно требует для людей пожизненного заключения. Колдуэлл кашлянул в кулак и поправил на переносице очки в золотой оправе. Несколько мгновений он внимательно смотрел на меня, затем кивнул. Перед ним лежала папка багрового цвета, а рядом с ней желтый конверт. Он открыл папку и быстро перелистал ее, тихонько постукивая по столу пальцами, длиннее которых я в жизни не видел. Такие пальцы могли быть у Шопена. Через полминуты он закрыл папку и откинулся на спинку стула.

— Для тех, кто не знаком со мной, — произнес он. — Меня зовут Ллойд Колдуэлл, я окружной прокурор, и меня попросили председательствовать на этом заседании. Хочу напомнить вам: все, что будет сказано сегодня, не должно выйти за пределы этой комнаты.

Он посмотрел на меня, затем на Сюзан.

— Мистер Вонс понимает это, мисс Эндрюс?

— Понимает.

— Хорошо, — сказал Колдуэлл. — Ясность очень важна, особенно в таких щекотливых делах, когда обнародование деталей может затруднить расследование, и так поставленное под угрозу.

— Я все прекрасно понимаю, — заверил я.

Колдуэлл взял со стола бумажный конверт с компакт-диском.

— Ваш адвокат любезно передала нам информацию, которую вы переслали ей несколько дней назад. Это компьютерные файлы человека, который в данный момент находится под следствием, вашего бывшего клиента, полковника Эндрю Паттерсона.

Колдуэлл не сводил с меня глаз, но я пялился в ответ пустым взглядом законченного идиота и молчал. Если вас серьезно допрашивают полицейские, то лучшая тактика — не говорить ничего, кроме того, что они уже знают.

— Мы давно следим за домом полковника. Вас видели там на прошлой неделе. Какова была причина вашего визита?

— Он попросил меня приехать. Разыскивал дочь. Ее зовут Вивиан. Примерно с год назад у нас был роман. Он хотел, чтобы я помог найти ее.

— В нескольких сотнях ярдов от усадьбы полковника стояла на якоре белая яхта. Он никак не упоминал о ней? — спросил Колдуэлл.