Игорь - [71]

Княгиня внимательно выслушала воеводу, и когда он замолчал, сказала:

— Как я понимаю, ты хочешь, чтобы я рассказала всё, что ты сейчас мне поведал Худару. Ты, что подозреваешь, что это он устраивает нападения на обозы, которые идут из Киева на север?

— Мало ли что может быть, — философски заметил Свенельд. — Иногда и заяц укусить может.

— Я совсем не хочу защищать Худара, — проговорила Радмила, — но поверь мне на слово, а я разбираюсь в мужчинах, Худар вряд ли способен на такое дело. Он больше по женской части разбойник. Куда ему по лесам обозы грабить. У него совсем другая мужская сила.

— Может, оно и так, — согласился воевода, — тебе виднее, но ты всё равно расскажи ему всё, что я сейчас тебе сообщил. Он всё время крутится на базаре, и болтливости ему, я уверен, не занимать. Одно слово — торгаш. Так, что твой рассказ будет известен всему Киеву уже завтра. Все слухи и тайны в городе идут с базара. А нам очень надо, чтобы разбойники узнали об этом обозе.

— Я тебя поняла, — проговорила Радмила. — Только я хочу, чтобы ты больше не заставлял меня выполнять такие поручения.

— А что, ты решила больше не изменять мужу? — удивился Свенельд. — Теперь будешь честная и праведная?

— Это моё личное дело, — возмутилась Радмила. — Тебя это не касается.

— Ой, касается, — ехидно произнёс воевода, — ты даже не представляешь, как меня это касается. Когда жена воеводы, который служит крупным военачальником у Великого Князя Киевского Игоря, путается с его врагами Киева, это меня не может не касаться. А вот, если эта жена да ещё отказывается помогать киевскому воеводе, которого поставили следить, чтобы в Киеве не было измены, то это меня вдвойне касается. Так, что ты или будешь мне помогать, или я вынужден буду тебя вывести на чистую воду. И это относится не только к твоим похотливым похождениям.

— Я Киева не предавала, — твёрдо сказала Радмила. — Моя слабость не имеет ничего общего с предательством.

— А как насчёт измены своему мужу? — сверлящим тоном спросил Свенельд. — Это ты не считаешь предательством по отношению к нему.

— Это не предательство, — уверенно ответила Радмила. — Это моя…ошибка.

Свенельд только головой покачал, поняв, что спорить с Радмилой бесполезно, и, чтобы прекратить бессмысленные препирательства, задал ещё один вопрос:

— Последний раз тебя спрашиваю, по-хорошему, будешь мне помогать?

Боярыня молча повернулась к воеводе спиной и стала смотреть в окно.

— Отвечай, считаю до трёх, — предупредил Свенельд. — А потом…. Раз…

Только и успел выговорить воевода, как Радмила сразу же произнесла:

— Буду. Хватит надо мной издеваться.

— Ну, вот и молодец, — примиренческим тоном проговорил Свенельд. — А, если удастся наш план с обозом, то мы тебе ещё и денег дадим. Как бы в награду за помощь Киеву. Купишь себе украшения какие-нибудь. Ты ведь любишь украшения?

— А сколько дадите денег? — с живостью поинтересовалась Радмила.

— Не боись, не обидим, — заверил Свенельд и, улыбаясь, покинул комнату.

На улице день уже разыгрался во всю силу. Солнце весело усмехалось в небе, заливая Киев теплом. Воевода остановился возле крыльца дома Звенислава, взглянул вверх и подумал: «Да, дело к весне идёт, солнце уже греет. А у нас до сих пор корабли без оснастки стоят. Надо торопиться, а то из-за этого Чёрного всадника, ни один обоз не может дойти из Киева по назначению».

Свенельд спустился с крыльца и зашагал по улице, весело насвистывая какую-то варяжскую песенку. Воевода торопился к князю Олегу. Туда должен был прийти купец Мамон, которого вызвал к себе князь Олег. Когда Свенельд добрался до дома князя, уже наступил полдень. На первом этаже в большом зале, томясь у окна в ожидании, стоял купец Мамон. Воевода подошёл к нему и спросил:

— Князя дожидаешься? А его нет дома, он на верфи с самого утра.

— Не понял, — удивился купец. — Мне передали, что князь Олег приказал явиться мне в его дом в полдень. Я пришёл, а он на верфи с самого утра. Что это всё значит?

— Это я тебя вызывал сюда, — пояснил Свенельд. — Мне надо с тобой поговорить. Но я не хотел, чтобы нас видели вместе. Вот мы с князем и решили вызвать тебя к нему домой, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений.

— Каких подозрений? — продолжал находиться в полном непонимании Мамон. — Что всё это значит? Меня что в чём-то подозревают?

— Да не тебя, — успокоил его Свенельд. — Ты не волнуйся, а послушай меня внимательно. В Киеве завёлся предатель, тебе это уже известно. Но мы не знаем, кто это такой. Обозы, идущие из города постоянно грабят. А обозы, идущие в Киев — нет. Значит, лазутчик находится в Киеве. Да и ты рассказал, что главарь разбойников, скрывающийся под личиной Чёрного всадника, тоже говорил, что он возвращается в Киев после ограбления обоза. Похоже, что предатель постоянно находится в городе. Мы должны покончить с ним раз и навсегда. Иначе, князь Олег не успеет подготовиться к весеннему походу на Царьград. Предатель мешает ему оснастить его флот. Да и урон в деньгах князь несёт большой. Вот мы и задумали послать ещё один обоз в Смоленск через два дня. Я уже позаботился о том, чтобы всему Киеву было известно об этом обозе.