Игорь Тальков. Стихи и песни - [12]

Шрифт
Интервал

Не думать, как и что сказать
В момент душевного волненья,
И без малейшего стесненья
Поплакать и похохотать.
А если хочется молчать —
Молчи, коли молчать приятно,
Поскольку некому превратно
Твое молчание понять.

1983



ГОЛОС ЛЮБВИ

Голос любви моей...
ласковый, нежный...
Вдруг окликнул, заставил
на миг, хоть на миг замереть.
Зазвучал он в тишине
недопетою песней...
Голос любви моей,
как ты мог уцелеть?..
Память развеяли случайные встречи,
Монотонность чужих голосов
В суете долгих дней и ночей.
А сегодня, в этот час,
Столько счастья на плечи —
Голос любви моей,
Тайной грусти моей.
Голос любви моей... поздний, напрасный,
Ты звучишь, как последний аккорд,
Без надежды мне сердце согреть.
Пусть мне грустно в этот час,
Но я все-таки счастлив,
Голос любви моей, что ты
Смог уцелеть.

«Я в жизни так не ждал письма...»

Я в жизни так не ждал письма
Ни от кого и ниоткуда...
Так в жизни ждут несбыточного чуда,
Но твердо верят, что произойдет —
Взойдет Звезда, она взойдет
Над бременем страданий и скитаний,
Над бременем ошибок и незнаний...
Я верил в ту Звезду.
Я ждал письма.
Но ты,
наперекор всем грезам,
Наперекор ночам, к несчастью, — слезным,
Наперекор судьбе, борьбе с собою,
В жестоких спорах с собственной судьбою —
Ты — не писала мне.
А я все ждал письма.
Так где же смысл в событиях текущих?
Так где же мысль? — В объятиях бездушных
Погрязла, утонула в скучном сне,
Какие там уж мысли обо мне...
Какая там Звезда? Какие грезы?
Какие, к черту, искренние слезы,
Коли, себя не расхлебав до дна,
Ты ищешь утешенья в этом мире
В каком-то затаившемся вампире,
Которому ты вовсе не нужна...
Прости... Я, может быть, жесток немного,
Но я, увы, совсем не недотрога,
Который лицемерит каждый час
В порыве страстных чувств, увидев вас.
С тобою я пожил...
И мне хватило,
Чтобы не захлебнуться в силах,
Пытавшихся нас разлучить...
Пройдут года...
И, может, ты встретишь парня,
На меня похожий он будет чем-то...
Но в нем ты не узнаешь того мальчишку,
Кто тебе был дорог,
Того ребенка, кто твой полог
целовал...
Он был дурак,
Он был простым ребенком,
И телом и душой он был настолько тонким,
Что ты его не можешь позабыть,
Хотя и потеряла нить,
Связавшую его с тобою,
Его судьбу с твоей судьбою,
Которой ты не угадала смысл, —
И мысли и дела твои — все вниз
Упали камнем безвозвратным,
Но ты меня не понимай превратно...
Я просто ждал письма.
Что значит «ждал»?
Я жду его сегодня,
И я еще надеюсь, что с любовью
Играть нельзя...
И потому сама, наверное,
Ты ждешь письма,
Написанного искренней рукою,
В котором захлебнутся жгучей болью
Все беды иссякающего дня,
В котором, я надеюсь, ты поймешь меня.

Сочи, «Жемчужина», 1979


«Давно в душе моей утихли бури...»

Давно в душе моей утихли бури,
И мысль не мечется, и чувства не бурлят.
Остыла голова — избавилась от дури,
И стал спокойнее тяжелый взгляд.
Мне 25-й год!!! Неудержимо время...
И до 17-ти добраться тяжело
Сквозь толщу встреч, сквозь сутолоки бремя
И ощутить далеких губ тепло...
Любил ли я тебя? По-своему — конечно.
И иногда приятно вспоминать
Твоих наивных глаз глубокую сердечность,
Которую, со временем, беспечность
К судьбе своей — попробует отнять.
Старайся не отдать.
Не каждого природа награждает
Такою добротой и верностью такой
Своею скрупулезною рукой.
Ты замужем. Возможно, скоро дети
Вольются в вашу дружную семью.
А я свободен, как свободен ветер,
И песню я свою еще спою.
У нас с тобою разные дороги,
У нас с тобою разные мечты,
Но я хочу, чтоб беды и тревоги
Не искажали никогда твои черты.
И если, не дай Бог, придется круто,
Ты постучи, не бойся, в дверь мою,
И я тебе в любое время отворю
И помогу в тяжелую минуту.
Не к кому-то!!!
А ко мне, слышишь?!!
Не важно, что теперь я не люблю тебя...
Но другом ты была мне, есть и будешь.
И тот не прав, кто думает иначе —
Безжизненное тело не разбудишь,
А чувство прогоревшее — тем паче!
Пусть память досаждает тихим звоном,
А иногда и с грохотом взорвется.
У памяти, увы, свои законы,
С которыми смирится нам придется.
...Мне 25-й год!!! Неудержимо время...
И до 17-ти добраться тяжело
Сквозь толщу встреч, сквозь сутолоки бремя...
То время навсегда ушло.

7.1.1981. Ночь


ПОЧЕМУ МЫ СТАЛИ ЧУЖИМИ!

Тот же город. Тот же час.
Тот же замерший сад.
Тот же одинокой луны затаившийся взгляд.
Тот же первый снег, и те же
Золотые капельки звезд
Весело мигают и резвятся, как живые...
Тот же город. Тот же сад.
И луны такой же взгляд.
Только мы вот с тобой,
Мы вот с тобой — другие.
Точно так же, точно так кто-то смотрит нам вслед.
И, наверно, думает, что нас счастливее нет.
И никто сейчас не знает,
Что теперь мы так далеки
И что в этот вечер распрощаться мы решили,
Ну и что, что тот же сад
И такой же снегопад,
Если стали мы вдруг,
Стали вдруг чужими.
Тот же город. Тот же час. Тот же замерший сад.
Тот же одинокой луны затаившийся взгляд.
Мир совсем не изменился
И не повернулся вспять,
Не погасли звезды и снежинки не застыли.
Не могу никак понять —
Ну когда успели стать
Мы чужими совсем,
Чужими, совсем чужими.

КОГДА ЗАСЫПАЕТ ГОРОД

Встреча... Первая встреча...
Искорка хрупкой надежды...
Слова невпопад...
Вечер... зажженные свечи...
Твой чуть растерянный взгляд...
За окном — листопад...
Память непрошеным гостем
Входит в мой дом,
Только город уснет,
И разрешенья не спросит —

Рекомендуем почитать
Победоносцев. Русский Торквемада

Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.


Великие заговоры

Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.


Фаворские. Жизнь семьи университетского профессора. 1890-1953. Воспоминания

Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.


Южноуральцы в боях и труде

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Три женщины

Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».


Кто Вы, «Железный Феликс»?

Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.